Конрад Валлион "У ужаса есть лицо" человек | 32 | аркан Смерти Фракция: орден Белого Меча Мировоззрение: законопослушный злой Род деятельности: офицер Ордена в ранге Исполняющего

История

Первенец. Его ждали и на него надеялись, как бедный крестьянин, заложивший свою хижину за горсть семян, надеется и ждет урожая.
Ну, может, все было не настолько драматично - однако на сына небогатое семейство действительно возлагало немалые надежды. Людям, не имеющим больших достижений, всегда свойственно смотреть на звезды. Даже если видят лишь их отражение в грязной луже.
Если Валлионы и отличались от всех остальных людей - то разве что своей какой-никакой, но знатностью. В ней же и была беда: достаточно знатный, чтобы иметь амбиции, но недостаточно, чтобы их реализовать, глава семьи и по совместительству отец нашего героя едва ли мог придумать что-то лучше, чем добиться успехов при помощи детей.
Надо ли говорить, что едва ли не с самого детства у Конрада не было выбора?
Род Валлион - патриархальный и властный, из тех, что помнят и ценят уклад и порядки; именно в таких традициях и воспитывался сын рода. Прежде всего - семья и имя, уже потом - ты сам. А еще ответственность и порядок. И нагрузки - тяжелые, изнуряющие, но все во благо будущего. Такое детство сложно назвать очень светлым и веселым - хотя сотни тысяч крестьянских детей рассмеялись бы в лицо любому, кто скажет подобное.
И все же несмотря на это, у Конрада всегда было достаточно друзей. Не очень много, но достаточно. Если, конечно, считать таковыми детей конюха, поварихи и прочей прислуги; в конце концов, из господ он был единственным ребенком... довольно долгое время. Да и дружба это была своеобразной: односторонней, наверное, больше похожей на преклонение. Было в мальчике что-то такое, что старик-отец, долгие годы служившей короне в войсках, сумел вбить своей тяжелой рукой - внутренняя сила? Лидерские качества? А может быть, просто положение, на фоне которого дети низких сословий смотрели юному господину в рот? Сейчас уже и не скажешь точно, да и зачем? Известно точно - благодаря воспитанию или вопреки ему, но Конрад стал привычен быть окруженным людьми и видеть в них людей, кем бы они ни были. Что же до остального - он не сильно отличался от других мелкопоместных дворянских детей, чья судьба была расписана едва ли не по минутам.

И все же ему недоставало равных. Каждый пролетающий год увеличивал пропасть между "друзьями", чьи родители четко напоминали взрослеющим детям об их - сословном - месте. А Конрада по-прежнему продолжали учить, учить, учить... Это слово даже сейчас, спустя десятилетия, намертво вбито в его голову; его учили всему, что может потребоваться юному лорду, наследнику угасающего рода, и, разумеется, будущему воину - кого же еще отставной вояка мог желать подготовить? К своим восьми годам Конрад более чем уверенно держался в седле и орудовал мечом - уже не деревянным, но еще не заточенным; к десяти - впервые отнял жизнь - жизнь дикого раненого зверя, загнанного охотничьей сворой отцовских псов и заботливо представленного юному господину. Учителя, тренеры, старые книги и глухие удары сливались в длинную череду кажущихся бесконечными дней; менее года спустя - первый выезд в свет, в столицу, непонятную и незнакомую, мелькающую десятками и сотнями неизвестных, незнакомых, бессмысленных лиц, улыбками и громкими голосами. Он не знал, что происходит, хотя отец и мама с гордостью показывали мальчика бесконечным знакомым и знакомым знакомых, двоюродным дядькам и дальним кузенам, и многим, многим другим. Пройдет время, и Конрад научится их различать; пройдет еще - и сдружится с очередным десятком ничего не значащих лиц и имен, на сей раз, правда, тоже носящих некие титулы. Пустые слова, как и прежде, ведь никто из них никогда не был и не будет равен его семье и роду. Просто потому, что они - чужие.
А еще с ним были сны.
Странные и редкие, но с каждым пробуждением после такого сна ему было не по себе. Было в них нечто, что пронизывало насквозь, разрезало незримую оболочку и вытягивало душу; по крайней мере, именно так он чувствовал себя после этих снов. Он молчал, и сны уходили, чтобы потом возвратиться и уйти вновь; когда же обмолвился об этом одному из учителей, в ответ тот лишь махнул рукой и предложил забыть. Сны ушли сами, и со временем мальчик научился не обращать на них внимания.
О том, чтобы исследовать магию и обучаться ей, никогда не шло и речи.

А что потом? Ничего из того, чего не было ранее. Учеба, изматывающая и кажущаяся бесконечной, тренировки в седле и перед манекеном, и в спарринге с каким-нибудь тощим двоюродным сыном троюродного кузена отца - и день за днем одно и то же; время от времени - охота и выезд к каким-то друзьям или знакомым. Взрослые дела оставались в стороне, пока не пришло время - и жизнь юного лорда всегда отличалась однообразием. Жизнь всегда кажется скучной, если нет нужды собирать сорняки, дабы не сдохнуть от голода.
Был он один? Пожалуй, наверное да - большую часть своего детства. Спустя десять лет его жизни в семье появилось пополнение - лишь через десятилетия Конрад узнает, сколько сил и здоровья стоил леди Валлион этот ребенок и сколько прошло бесплодных попыток. К болезненной, странно и жутковато выглядящей девочке-альбиносу его подпустят лишь через несколько лет - и все эти годы он будет ревновать к ней своих родителей. Так происходит всегда, когда старших и младших разделяют многие годы. К счастью, ничем кроме внутреннего гнева эта ревность не завершится; а когда Конрад подрастет - то незаметно для себя станет первым другом и защитником для малышки, определенно обреченной на столь же одинокую жизнь, как и у него.
Если бы он только знал, насколько ошибается в части одиночества!
Так или иначе, со временем он очень полюбил девочку, одновременно оказавшуюся и близкой, и равной ему, и в то же время как-то необъяснимо привязанной; внимательно слушал, защищал и давал советы; тогда, общаясь с малышкой, он еще умел улыбаться и даже казался искренним и добрым. А может - и не казался. Из всей семьи, пожалуй, даже с матерью он не был близок настолько - что же касается отца, то отношения с ним никогда не отличались теплом.
Годы спустя, уже уехав из дома и поступив в действующую армию к одному из старых знакомых отца, Конрад не забывал о сестренке - и каждый раз, когда приезжал домой на побывку, обязательно привозил ей что-нибудь интересное, сажал на колени и рассказывал свои истории. А после дней, каждый раз пролетающих незаметно, вновь уходил служить.
Чтобы однажды не вернуться прежним.

...Граница с Улл'Парсой всегда слыла негостеприимным и опасным местом - не исключено, что по этой причине именно там находили свое место многие славные, опытные и могучие воины и вожди. Даже сейчас на границе неспокойно - тогда же, чуть более десяти лет назад, ситуация и казалась, и была гораздо мрачнее. К тому моменту Конрад Валлион уже являлся обученным младшим офицером, ни разу, впрочем, не участвовавшим в бою - настоящем бою, с хорошо мотивированным, злым и умелым врагом, которых внутри страны, на прежних местах дислокации, не наблюдалась. Ни он сам, ни его десяток не были готовы к тому, с чем предстоит столкнуться - ведь вот уже целых три долгих недели на заставе не было даже залетных контрабандистов, не говоря о рейде или вторжении. Бои - точнее сказать, стычки - протекали стихийно и где-то далеко, и никто не ожидал, что может умереть. Кто с здравом уме станет нападать на королевских солдат?  И это случилось.
Нет, ни Конрад, ни его бойцы не совершали преступной небрежности, не спали на постах и честно исполняли свой долг. Им не повезло.
Месяцы спустя Конрад будет вспоминать, что видел этот момент в своих истошных снах незадолго до трагедии - видел и забыл, как и десятки и сотни снов ранее, никогда не отличавшихся пророчествами. Да и что можно разглядеть в мешанине красного, черного и охры, заливающей глаза, в дискордантных воплях и неясных образах? Ничего, если не знать, что ищешь.
...Они нагрянули в час Быка, проворно и неслышно ступая во мраке. Часовые не успели и двинуться; вслед за ними - те, чьи палатки располагались ближе к частоколу. В их рядах - звероподобные чудовища; их оскаленные в безумном торжестве пасти с клыками будут сниться Конраду несколько лет, вместе с потоками крови, с разрезанными животами и расколотым черепом, истекающим кровью и чем-то розоватым.
Можно было бы сказать, что он сражался до последнего - но это неправда. Конрад спал, поскольку имел на это право, а разбуженный криками - не успел даже взяться за меч. Ему повезло, как и немногим из всей заставы, кого налетчики решили захватить с собой и угнать прочь - впрочем, такое ли это везение?
Он видел, что делали рейдеры с теми, кто попал в плен перед ним - на стоянке в пустынном лесу, в зловонных ямах, просто там, где захочется. Он видел смерть тех, за кого нес ответ - всего своего десятка, всех тех, кого мог назвать друзьями. Никогда прежде не сталкивавшийся с мучительной смертью, Конрад внезапно ощутил ее дыхание прямо на своем лице, и встреча со смертью оказалась кошмаром, оставившим незаживающие шрамы и на теле, и на душе; когда же пришел его черед - смерть отступила, оставив сломленного и измученного солдата наедине с вечностью. Рыцари Хельдемора спасли немногих уцелевших, и Конрада в их числе - но долгие месяцы он будет жалеть, что рыцари не задержались еще на пару суток.

...Только в сказках герой, получивший увечье, может гордо встать и схватиться за меч. Жизнь - не сказка, а Конрад Валлион - не герой. Лекарства и магия исцелили его тело и разум - но шрамы, оставшиеся на душе, невозможно излечить ничем, кроме времени. Время пройдет, и он вернется в строй - но уже никогда не станет прежним.
Жестокость. Безразличие. Пустота. Он сломлен изнутри и едва ли станет прежним - но на полях бесконечной войны едва ли будет нужда в чем-то ином. За месяцы и годы, что Конрад проведет на границе, он почти до совершенства доведет свое боевое мастерство, не давая пощады ни одному живому созданию из тех, что обитают по ту сторону кордона - неважно, будут ли это вооруженные рейдеры или же истощенные, испуганные беглецы, чья вина станет состоять лишь в нарушении границы. Уже повышенный в чине, Валлион лицом к лицу встретит один из крупнейших прорывов "орды", вновь оставшись единственным выжившим из своего подразделения - но на этот раз он не сломается. Ведь среди тех, кто противостоял им, уцелевших не будет.
А потом его наградят. Даже удостоят королевской аудиенции - в ходе которой он будет молчать, стоя на одном колене и глядя пустым взглядом "в тысячу лиг" сквозь лица придворных. А потом, сверкая орденом поверх мундира, он будет переведен в провинциальный гарнизон далеко от границ - судя по всему, командиры что-то все же узнали.

Что останется от него самого? Годы пройдут, прежде чем шрамы на душе начнут рассасываться - но и по сей день они так и не придут в норму. Словно бледная тень, Конрад будет наполняться жизнью и напоминать самого себя прежнего лишь дома, лишь рядом с теми, кто действительно ему близок. Отец. Мама. Сестра. В обществе Арилы он наконец-то сумеет улыбнуться - жутко, криво, пугающе - но она, кажется, этого и не заметит.
А однажды она исчезнет - и спустя несколько дней Конрад исчезнет следом. Когда же девушку найдут - неподалеку найдут и жутко изувеченные тела ее похитителей.

...Конрад уйдет вновь, направляясь к новому месту службы - но задержится там недолго. Гарнизонная служба - не то, что способствует спокойствию души, ведь Валлион - совсем не кабинетная крыса. Во многом благодаря награде и определенной репутации, а также фамилии отца его без особых проблем примут в ряды Белого Меча - где, после напряженной подготовки и серии сеансов магического лечения, ему доверят участие в боевых операциях. Как окажется вскоре, хватает и внутренних врагов не только у королевства, но и у целого мира - и сражаться с ними Конрад приступит с холодной яростью. На страже порядка он не будет ведать ни страха, ни милосердия: там, где в дело вступает Белый Меч, время милости навсегда ушло. Вскоре его переведут в столичный регион, спустя некоторые время - позволят командовать отрядом. Все меньше времени останется на все, кроме службы - но это, наверное, и к лучшему. "Отец мог бы гордиться" - подумает он, и даже не заметит, насколько безразличной станет ему эта мысль.
В последнее время ему вообще довольно безразлично, о чем думают... почти все. Все реже и реже он станет посещать семью, предпочитая проводить отпускные дни в обществах весьма сомнительного рода; а после того, как его сестра выйдет замуж - то и вовсе почти перестанет там появляться.
Что ему там искать - среди тех, кто предал единственного любимого им человека? Он прекрасно помнит скандал, которым обернулась эта свадьба, и как семья отвернулась от своей дочери. О нет, избранник Арилы ему не понравился сразу - он был слаб, нищ, ничтожен, он был не достоин... Но это был ее выбор, и по мнению Конрада - семья была обязана этот выбор принять.
Как принял он. Даже после того, как узнал, что "избранник" состоит в рядах Левиафана - и начал искренне ненавидеть его еще сильнее, мечтая о том дне, когда лично набросит петлю на его тощую шею.
Он вообще довольно легко ненавидит: чужаков, зверолюдей и орков, преступников, культистов, неподчиняющихся, просто тех, кто покажется ему опасным. Можно ли его за это винить, зная через что пришлось пройти? Вряд ли - да только вот кто станет разбираться в чужом прошлом?

...С тех пор минули несчитанные годы - он уже давно их не считает. Зачем? Случилось многое, и много жизней было отнято в борьбе за закон и порядок. Конрад Валлион продолжает служить Ордену и вести свой бесконечный бой что с врагами, что с собственными мыслями. Демоны прошлого не отпускают, но наследник благородного рода научился искать с ними общий язык. Он знает одно: бой не завершен. Враги таятся в каждой тени, и нет пощады тем, кто на их стороне.
Не сегодня.

Отличительные черты

Глядя на Конрада, будет сложно сильно ошибиться в роде его занятий. Этот человек - воин, и воин не из простых. Есть что-то характерное в его долговязой сухощавой фигуре, горделиво возвышающейся над неведомо кем; в манере передвигаться и оглядываться по сторонам при малейшем движении; в бедных, блеклых выражениях на сухом треугольном лице, отмеченном заросшими шрамами и черными мешками вокруг тусклых льдисто-голубых глаз; в длинных черных волосах, уже неслабо перехваченных седыми прядями. Он силен и вынослив - иначе бы и не выжил, но внешне это не столь и видно. Не сразу.
Его можно назвать красивым - своеобразной, дикой и неправильной красотой, перемноженной на уродство и многократно сломленной, перешитой и перевязанной; на краю зловещей долины - так могли бы описать внешность этого человека мастера изображения, и это описание как нельзя точно отражало его натуру. Сломленную. Чужую.
Под дорогими одеждами, парадным мундиром или тяжелой броней - ужасные шрамы поверх пергаментно-бледной кожи и многократно переломанных, сращенных и переломанных вновь костей; на благородном лице - малоподвижная маска как последствие одной из бессчетных тяжелых травм.

Но самое яркое - взгляд.

Такой, что ни с путать ни с чем; тот самый взгляд, устремленный на тысячи лиг в пустоту, что получает каждый солдат, побывавший в преисподней и вышедший из нее живым. Пускай прошло много лет - но до сих пор этот взгляд то и дело возникает на его лице, когда воспоминания о кошмарах войны вырываются из темницы разума.

Навыки и компетенции

- Конрад - дворянин, и это прежде всего. Он образован и обучен по крайней мере настолько, насколько принято в высшем сословии, и даже годы скитания по гарнизонам, заставам и полям сражений так и не сумели выбить эту выучку. Конечно, старшему Валлиону далеко до обитателей королевского двора, но все же он - далеко не выдернутый с полей крестьянин, и это видно во всем;
- По понятным причинам - будучи человеком, сделавшим службу делом собственной жизни - не понаслышке знаком с рядом военных наук. Не только прикладных, но и рядом теоретических вроде баллистики, фортификации или стратегии. Правда, разумеется, не во всем на одинаковом уровне;
- Обучен и обладает опытом в командовании небольшими подразделениями; главным образом - кавалерийскими вплоть до полуэскадрона, однако в последние годы командовал и пехотой;
- Хорошо обучен сражаться как в пешем строю, так и верхом, в основном при помощи клинкового, дробящего и древкового оружия; привычен к физическим нагрузкам, силен и вынослив;
- Самодостаточен и неприхотлив, способен позаботиться о себе в практически любых условиях;
- Вместе с тем - не совсем стабилен психологически. Уже давно Конрад привык видеть мир в темных оттенках, ожидая предательства и угрозы, отчего обладает достаточно холодным, чуждым и неприятным для большинства окружающих характером. Для многих окружающих и подчиненных он похож на слепое и высокомерное орудие закона, что однако не совсем так;
- Знаток прикладной психологии. На самом деле за громкими словами скрывается умение нагнать ужаса.

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

Связь с вами

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

Отредактировано Конрад Валлион (05.06.2021 17:57)