– Не в возрасте тут дело, – излишне серьезно отвечает некромант, не сразу понимая, что это была просто шутка. – Но после всего случившегося мне трудно тебя оставлять даже на минуту, пойми же наконец это. Кроме того, места тут дикие и опасные.

Сам Аунар не курит и поэтому довольно крепкая курительная смесь у него интереса не вызывает, скорее напротив, он едва сдерживается от кашля, но против этой привычки ничего не высказывает, понимая, что жена в подобном нуждается. Может, и ему тоже пристраститься к курению? Хотя, алкоголя все же будет достаточно.

С интересом наблюдая за действиями Керастес, Аунар внимательно слушает ее пояснения и заодно разглядывает необычный камень. Просто красивая безделушка или некий древний артефакт? Его познания в этой области были довольно скудны, а использовать колдовство без острой на то нужды некромант вовсе не собирался.

– Само собой, что где добрые духи, там и всякие злобные тоже водятся, таков уж баланс вещей. Нет тени без света, но и свет без тени губителен. – Ночь в пустыне невольно настраивает мужчину на философский лад. – А тебя не обнаружат? Я, признаться, не вполне понимаю, чем именно ты тут занимаешься или, вернее будет сказать, что за магию используешь.

Скорее всего, это был какой-то особый обряд, сродни его поисковым заклинаниям или вызову духа-шпиона, но самой сути темный эльф не понимал, да и магии никакой не чувствовал. Можно было бы не расспрашивать жену об этом, но он решил отвлечь ее от пространных вопросов, смысла которого не понимал, да и ответ на который она не требовала. В такие моменты особенно остро чувствовалась странная пропасть между ними, когда разница в возрасте была просто колоссальной, непостижимой для простого смертного, даже для некроманта, который заглядывал за грань жизни и смерти, видел иной мир и знал, что там бывает.

– Можешь, и даже почти всегда, – нехотя соглашается Аунар, но тут же использует весьма веский аргумент. – Вот только именно что почти всегда. Самоуверенность еще никого не доводила до добра, ты сама прекрасно это знаешь. Бесстрашие и решимость должны идти бок о бок с осторожностью и здравомыслием, иначе путь будет весьма короток, несмотря на его яркость.

Камень он трогать не собирался, но был благодарен жене за своевременное предупреждение, ведь мало ли чего могло ему в голову взбрести. Перспектива хорошего ужина воодушевляет некроманта не меньше, чем его странную супругу, поэтому он не выражает никакого протеста, сразу же направляясь следом за ней, да и к созерцанию ночной пустыни он, откровенно говоря, был равнодушен. Такие события как звездный дождь, увиденный им ранее были весьма редки, а в остальном здешние земли были довольно-таки унылы и скучны.

На сей раз он выпивает чуть больше уже знакомой ему настойки, но все равно придерживается вынужденной, весьма скромной меры, зато вот еде оказывает должное внимание. Пить крепкий алкоголь в пустыне, которая испытывает на прочность каждый день было весьма неосмотрительно, именно поэтому темный эльф пьет иные напитки, которые тут были в неожиданном изобилии, не говоря уже о чистой холодной воде. Не иначе как использовали магию в быту, хотя в этом ничего плохого не было, ведь без нее их несчастный грифон бы уже давно изжарился в собственном соку. Тут Аунар было невольно задумался о вкусовых качествах этого незадачливого комка перьев, но тут же с негодованием отогнал от себя эту мысль, ведь несмотря на некоторые причиненные Орфеем неприятности он уже был их товарищем, а товарищей не едят.

– После ужина пойду-ка я поищу Карбьера, все же надо удостовериться, что у него все в порядке. – Некромант по-прежнему совершенно спокоен, ведь в друге он вполне уверен. – Пойдешь со мной?

Разлегшийся прямо на полу вампир и впрямь выглядит скверно: как и прежде бледный, как полотно, с залегшими под глазами глубокими тенями, так еще и с запекшейся в уголках губ кровью, которую он не удосужился вытереть. Мертвец как есть, даже клетка грудная не поднимается в привычной для нее имитации дыхания. Тем не менее, на появление своих друзей Карбьер реагирует в свойственной себе манере, спокойно, будто бы ничего необычного и не произошло с тех пор, как они расстались.

- И тебе привет, дорогая сестра, - Он шутливо морщит нос, но недовольство, проскочившее на его лице, связано отнюдь не с ней.

Пытаясь придать телу более устойчивое положение, Карбьер облокачивается о стенку фургона и плотнее сжимает в руке сосуд, пожалованный ему Аркамэ. Подобие улыбки, прежде бывшее на его лице, тут же искажается под натиском неведомого ему долга. Слишком уж часто в последнее время приходилось платить по счетам, а это занятие крайне утомительно.

- Хотя, в общем-то, не могу не признать твоей правоты. Мои запасы крови куда-то пропали, и мне... пришлось решить вопрос пропитания окольными путями, - Предостерегая реакцию своих спутников, он торопится добавить, - Я наведался к шаману. И она, как и всякий честный делец, оказала мне помощь взамен на услугу, о которой она попросит. Вот, взгляни.

Он протягивает Керастес и Аунару сосуд, попутно рассказывая подробности своих поисков: и про то, как аккуратно исчезли пузырьки с кровью, не задев остального содержимого сумки, и про старика из фургона, однажды отдавшего этот сосуд Аркамэ. Случайности, как часто показывала практика их совместных путешествий, были не случайны, а потому Карбьер был уверен, что сестре может быть что-то известно об этом.