[indent] Это был чудесный день, очень способствующий прекрасному настроению. По календарю наступал Расцвет и расцветало всё в округе. Солнце дарило своё тепло, заставляя забыть о морозных зимних днях, когда тёмные тучи затягивали небо, посыпая землю белыми хлопьями. Сейчас снежная белизна сменялась сочной зеленью молодых трав, а завывание вьюг превратились в пение птиц.
[indent] Любой бард находил вдохновение в сезон рождения жизни. Любой ценитель прекрасного находил минутку, чтобы полюбоваться голубым небом с плывущими по нему облаками, почувствовать своей кожей лёгкий весенний ветерок, что подхватывал волосы и колыхал полы плащей. Ощущая эту весеннюю свежесть ты сам оживал, расцветал, возносился духовно и мысленно, подобно птицам, которые беззаботно расправляли крылья, играясь в потоках ещё прохладного, но такого лёгкого ветра. Всё кругом говорило о том, как прекрасна жизнь и казалось, что ничто не могло омрачить этот день.
[indent] Сегодня была слишком чудесная погода, чтобы торчать в четырёх стенах. Слишком чудесная погода, чтобы застрять среди толпы на рыночной площади огромного города. Душа рвалась наружу, подальше от суеты, но туда, где могли ценить такие чудесные деньки, проводя их без забот. Было ли место более подходящее, чем придорожная таверна? К счастью неподалёку от Рон-дю-Буш таких было предостаточно. И каждая из них с удовольствием примет у себя самого маэстро, непревзойдённого Лакса Монтага.
[indent] Это был один из тех редких дней, когда Лаксу хотелось просто прогуляться, не задумываясь над тем, чтобы менять личину, скрывая своё более чем известное лицо и не менее известное имя. Люди приветствовали его, оборачивались, шептались, но никто не смел тревожить или задерживать главу Калейдоскопа. Он и так слишком редко появлялся среди народа и некоторые всерьёз считали, что подобное событие сродни находке клевера с четырьмя листьями, а удачу свою никто не хотел спугнуть.
[indent] Так Монтаг покинул стены города, отсалютовав страже, когда ещё солнце только начинало свой привычный путь. Неспешно пустив коня вдоль по тракту, маэстро позволил себе прикрыть глаза, отдавшись на волю случая и проникаясь весеннему настроению. Прошло довольно много времени, прежде чем Лакс решил остановиться, завидев одну из множества придорожных таверн. Подъезжая к ней, жеребец барда недовольно заржал, потрясая головой. Монтаг решил, что животине надоела эта езда и согласился на то, что пора бы и подкрепиться. Оставив скакуна в стойле и щедро заплатив за его уход, маэстро вошёл в зал таверны.

[indent] Сказать, что эта таверна хоть чем-то отличалась от других, было бы явным преувеличением. Она не была богатой, не имела какой-то своей изюминки, даже хозяйка, работники и постояльцы были точно такими же, как и в любом другом похожем заведении менее, чем в одно дне езды от Рон-дю-Буш. Но, как знал Монтаг, первое впечатление всегда обманчивое и в каждом месте можно найти что-нибудь особенное. Вдруг в этом заведении подают наилучшую закуску? Или местный мёд самый сладкий во всей округе. А может найдётся какой-нибудь старый безумец, рассказывающий страшные истории о сокровищах и духах, которые их охраняют? Узнать можно было только одним способом!
[indent] - Узрите и возрадуйтесь! - начал бард, перехватив лютню поудобнее. Эти слова, подобно заклинанию, всегда привлекали всеобщее внимание к маэстро. Кто-то знал его сразу, кто-то сомневался, но стоило ему ударить по струнам, как Лакс Монтаг был признан каждым из собравшихся в этот день в таверне. - Да-да, сэр Монтаг собственной персоной!
[indent] Не узнать его было попросту невозможно. Пёстрый кафтан лилово-красных оттенков мог носить только он, а широкополая шляпа с вычурным птичьим пером едва ли могла быть по карману какому-нибудь иному барду. Ну и конечно же амулет с драгоценными камнями, переливающимися всеми цветами радуги, на груди, выделял Лакса из бесчисленного множество менестрелей и лицедеев.
[indent] Не требуя ничего взамен и не ожидая чужих просьб, он сыграл одну из своих самых известных баллад, оставив каждого присутствующего с трепетом в душе, а после подошёл к хозяйке таверны, чьи глаза прямо сверкали от счастья, пускай по лицу было заметно, что она не ожидала, что столь известный бард очутится у порога её заведения.
[indent] - Чем мы можем быть полезны, господин? - в её голосе чувствовалась робость.
[indent] - О, не беспокойтесь. Я просто ищу местечко, чтобы остановиться на ночь и найти благодарную аудиторию, - очаровательно улыбнувшись, подмигнул бард.
[indent] - К-конечно, Вы можете выбрать любую комнату. И... Да, желаете выпить? Или поесть? Всё на наш счёт! - растерявшаяся женщина тут же начала искать взглядом подавальщицу, которая, как на зло, будто сквозь землю провалилась. Заметив на уже тронутом морщинами лице нотки гнева, маэстро накрыл руку хозяйки своей.
[indent] - Прошу, не нужно так беспокоиться. Я хочу почувствовать себя простым бродячим менестрелем, если Вы позволите. Я оплачу кров и пищу, сыграю вечером для увеселения народа, а утром отправлюсь своей дорогой. Взамен же я надеюсь, что смогу услышать что-нибудь особенное. Какие-нибудь захватывающие или пугающие истории, предания, может слухи. Я ищу новые сюжеты для баллад и песен и Вы мне очень поможете, сделаете неоценимый вклад в искусство.
[indent] - Пугающие истории? - задумчиво произнесла женщина, невольно посмотрев на лестницу, ведущую к спальным комнатам. - Думаю, одна из таких находится прямо здесь...

[indent] Рассказ хозяйки таверны заставил всегда жизнерадостного барда стереть с лица привычную улыбку. День был поистине прекрасный и любой, кто мог наслаждаться им, сказал бы то же самое. Но мир слишком многогранен, чтобы быть односторонним. И к сожалению, там, где было место беззаботной радости, обязательно найдётся уголок и для ужасов. Также было и с постояльцем, который явился на пороге до восхода солнца, казался нелюдимым и вёл с собой хилую замученную девушку. На все расспросы отвечал коротко и жёстко, да и ощущения от него были весьма жуткими. Будто он источал какую-то неестественную опасность.
[indent] Увидев изменённое лицо менестреля, хозяйка тут же принялась извиняться, обругивая себя. То было не удивительно. Выступления бардов, особенно именитых, собирали множество людей, а, следовательно, зарабатывала таверна в такие вечера несоизмеримо больше. А был ли более верный способ отпугнуть барда, чем заставить того нахмуриться.
[indent] - Он ещё здесь, говорите, - задумчиво произнёс Лакс, посмотрев на лестницу, ведущую на второй этаж. - Давайте попробуем пригласить и их на вечернее выступление.
[indent] - Боюсь, не выйдет ничего, - вздохнула хозяйка, заметно расслабившись, когда бард упомянул про выступление. - Не выходят они из комнаты. Я даже предлагала отобедать со всеми. Бесплатно. На ту девчушку смотреть было больно. Но...
[indent] - Отказались, - закончил Монтаг, улыбнувшись, когда женщина согласно закивала.
[indent] - Если бы Вы только позвали кого-нибудь из города. Может кого-то из Церкви Луны? Или хотя бы стражу. Боюсь я за девушку.
[indent] - Нельзя. Пока я доберусь до города, найду помощь и вернусь, уже наступит утро. А где мы потом будем их искать? - бард задумчиво потирал подбородок. - Может всё не так, как выглядит? Давайте посмотрим на них? Пойдите, да спросите, нужно ли чего Вашим гостям, а я постою в сторонке и уж потом решу, что делать.
[indent] На том и порешили. Дверь открыла девушка, которая действительно выглядела нисколько не лучше того, как описывала хозяйка таверны, хотя сам менестрель ожидал, что женщина явно преувеличивает. За спиной бедняжки царил беспроглядный мрак, но острый взгляд барда, скрывающийся под личиной простого человека, смог разобрать силуэт второго гостя. Пускай и отчасти. Дело было точно не чисто.
[indent] Перед тем, как закрылась дверь, девушка подала едва заметный жест и всё стало ясно, как день. Ей просто необходима была помощь, но она боялась попросить её напрямую. Несколько мгновений бард стоял на месте, всматриваясь в закрытую дверь. Что он мог сделать? Как уберечь несчастную девушку? А может и не только её? По своему богатому опыту Монтаг знал, что в мире существует слишком много чудовищ, скрывающихся под человеческой личиной.
[indent] - Видите, - вздохнула хозяйка, повернувшись спиной к двери. - Но мне кажется, что она хотела что-то...
[indent] Лакс прервал размышления женщины, положив ей руку на плечо. Как знать, может загадочный гость обладает тонким слухом и может услышать то, чего ему не следует. Поэтому самое верное решение сейчас - застать его врасплох. Сделать то, чего никто не станет ожидать. Монтаг распахнул дверь с широкой улыбкой на лице.
[indent] - Ну и темень! И это в такой чудесный день! Что толку тухнуть в маленькой комнате, когда жизнь за стенами бьёт ключом?! - бард смело шагнул в темноту и схватил рыжеволосую девушку за запястье, потащив наружу. - Возможность услышать, как поёт сам Лакс Монтаг выдаётся всего раз в жизни. Уж поверьте, я никогда не выступаю дважды в одних и тех же местах. А потому не позволю никому остаться безучастным! Нам нужны прелестные девушки. Кто же ещё будет рукоплескать и звонко смеяться, как не они. А Вы... - бард на мгновение прищурился, будто пытался рассмотреть что-то в темноте. - Если пожелаете присоединиться, будем только рады!
С этими словами Лакс захлопнул дверь. Всё это случилось так быстро, что сама хозяйка осознала произошедшее уже когда бледная измученная девушка стояла по другую сторону от двери, а Лакс, убрав улыбку с лица, прислушивался к тому, что происходило в стенах комнаты.
[indent] - Уведите её и хотя бы накормите. Если мои предположения верны, до заката за ней никто не придёт, - маэстро взглянул на девушку, словно ожидая подтверждения своих слов, но тут же жестом отправил обеих вниз, а сам остался у двери. Если он ошибся и таинственный гость прямо сейчас отправится за своей пленницей, в чём Лакс нисколько не сомневался, он сможет его задержать, а заодно и выяснить больше.

[indent]На своём веку Лакс встречал многих различных существ, как реальных, так и тех, кого принято считать нелепицей и легковерными выдумками местного фольклора. К кому из них относить вампиров - бард затруднялся сказать. Церковь официально охотится на них, обучает своих людей и уверяет, что ни один кровосос не уйдёт безнаказанным. Но многие из существ ночи не кажутся таковыми на первый взгляд. Монтаг видел немало вампиров, но был уверен, что встречал их куда больше, просто не знал об этом.
[indent]Однако в том, что перед ним из-за двери показался самый настоящий кровосос, у менестреля сомнений никаких не возникало. Именно таким опишет вампира тот, кто никогда не встречал их, но прекрасно слышал рассказы. Он будто со страниц детских страшилок вышел, заставив Монтага лишь смотреть, выпучив глаза, нисколько не стесняясь своего неприлично пристального взгляда.
[indent]Но это ничего не меняло. Опытный бард сразу заподозрил неладное, ещё с рассказов хозяйки таверны. Но эта уверенность в голосе, взгляде, движениях, словах - всё это говорило о том, что противник очень опытен и, должно быть, силён, раз источает такую самоуверенность. Просто так избавиться от него не получится. Но есть много способов победить даже вампира и Лакс боялся лишь одного - что супостат успеет навредить кому-нибудь из мирных посетителей или работников таверны.
[indent]- Ночью... - тихо повторил бард, осматриваясь вокруг. Можно было ворваться в комнату прямо сейчас и снести кусок стены или крыши, чтобы залить помещение солнечным светом. Но действительно ли это такой действенный способ? Монтаг знал слишком мало. А значит, нужно поговорить с девушкой, прежде чем что-то предпринимать. Время у них ещё есть.

[indent]Менестрель спустился в общую залу привычно непринуждённо, будто над каждым находящимся под крышей таверны, да и во всей округе, не нависала смертельная опасность. С улыбкой на лице он поприветствовал новых посетителей, которые давились выпивкой и едой, когда их знакомые с довольным видом пихали их в бок локтем и показывали, что их россказни о визите самого маэстро не простой трёп. Людей становилось всё больше. Равно как и проблем.
[indent]- Думаю, выступление придётся отменить, - с улыбкой на лице, не подавая никаких поводов для беспокойства, произнёс бард. - Наш приятель не простой бандит-мучитель. И даже не какой-то маг. Позволите? - Лакс мягко коснулся запястья бедной девушке, продемонстрировав хозяйке два свежих следа от укуса. Запах крови привлёк его ещё на подходе к комнате таинственных гостей. Бард посмотрел на озадаченное выражение лица женщины и пояснил: - Вампир. Как я и думал. Но не спешите предаваться панике. Просто... Думаю... Нужно подготовить грандиозное представление. На одного гостя. Теперь он просто так не уйдёт, верно? - Лакс пристально посмотрел на спасённую, но ещё не до конца, девушку. - Я чувствовал жажду крови. И не просто в качестве пищи. Он убьёт любого, лишь бы утолить свой гнев. Мы ведь отобрали его игрушку. Только без паники. У меня есть план. Отменим выступление в таверне. Скажем всем, кроме одного постояльца, что всё пройдёт под открытым небом. Важно выманить всех из помещения. А мы с моей прелестной помощницей останемся здесь и дадим приватный концерт для одного зрителя. Весь сопутствующий ущерб я оплачу сполна, - поспешил заверить бард. - Главное ни при каких обстоятельствах, что бы ни произошло, никто не должен входить в таверну. Поворачивать назад уже слишком поздно. Хотите Вы того или нет, но мы уже разворошили осиное гнездо. Теперь осталось запастись огнём, чтобы сжечь его дотла. Но сперва, дорогая моя, расскажите мне всё, что Вы знаете, - хитрый взгляд барда упал на измученную девушку.

Отредактировано Лакс Монтаг (03.04.2022 16:03)

[indent]Жертвенность всегда изумляла Лакса. Сколько лет он скитался по миру, глядя на совершенно разных людей. И больше всего его поражала их готовность отдать самое дорогое во благо других. Одно время он не мог этого понять. Ведь здравый смысл всегда твердил, что слабому нужно спасаться, когда над жизнью возникает угроза. В голове не укладывалось, чтобы разумное существо добровольно отдало себя в жертву, чтобы уберечь чью-то чужую жизнь. Особенно, если эти жизни никак не были прежде связанны. Сильному сложно понять чувства слабых. Это называлось благородством, честью, героичностью.
[indent]Многие считали подобное поведение глупостью. Таких людей было куда больше, чем тех, кто способен думать о других. Но Лакс никогда не считал подобную самоотдачу чем-то бессмысленным. Он просто восхищался, мечтая однажды понять. И теперь, выслушивая Катарину, её короткую, но столь ужасную историю, вспоминал, почему стал именно тем, кем был сейчас. Почему не прошёл мимо, а решил во что бы то ни было помочь. Пусть даже мог лишиться всего в попытках поступить правильно.
[indent]- Можешь звать меня Лакс, - улыбка барда была мягкая и успокаивающая. Будто речь шла вовсе не о бесчеловечном убийце, способном перебить целое селение просто из прихоти демонстративно жестоким способом. - Не хочу показаться грубым, особенно в глазах жрицы Церкви Луны, но, если я обращусь за помощью туда, могут уйти годы и даже десятилетия, прежде чем кто-то нападёт хотя бы на след Моренда. Мы отправим гонца, который будет в Рон-дю-Буш до наступления ночи. Его не смогут перехватить и, если повезёт, с лучами рассвета сюда явятся и представители церкви. Но не думаешь же ты, что я убегу, оставив тебя на милость этого чудовища? Мне очень жаль твоего учителя и, признаться честно, я не собираюсь повторить его участь. А потому прошу хотя бы поверить в меня, - бард озорно подмигнул. - Все постояльцы будут снаружи, а вампира из таверны мы не выпустим. К тому же, если он такой, как ты говоришь, если меня постигнет неудача, то все, кто пришёл сюда, обречены. Поэтому я считаю, что лучше попробовать сделать хоть что-то. Мы его обманем. У меня есть в рукаве несколько трюков. В же совсем не простой бард. Иначе бы меня не называли самым-самым.
[indent]Ни в голосе, ни во взгляде, ни в мимике Монтага не было ни капли страха или сомнения. Он был абсолютно спокоен, словно и вправду готовил какое-то озорное представление, призванное обмануть ожидание зрителей. Без угрозы кровавой расправы, без страха допустить малейшую ошибку, которая приведёт к настоящей катастрофе. У барда был план. Надёжный план, как он сам верил. Но очень сложный для исполнения в одиночку.
[indent]Нужно было только отдать распоряжения хозяйке, сообщить всем, что выступление Лакса Монтага будет на поляне недалеко от таверны, но сделать это тихо, будто приоткрыть страшную тайну. Важно было, чтобы вампир не заподозрил неладное, поверил в то, что после захода солнца в зале его ждёт обычная размеренная жизнь придорожной таверны.
[indent]Как и говорил Монтаг, он отправил гонца в сторону города с написанным лично письмом, в котором обрисовывается вся ситуация и которое попросту не смогут оставить без внимания.
[indent]- Он не навредит тебе. По какой-то причине ему нужна только ты. Может это пристрастие или у твоей крови какой-то особенный вкус, - размышлял бард, расхаживая из стороны в сторону. - Поэтому он скорее заставит тебя смотреть на смерти всех местных, чем нападёт на тебя. Конечно, я могу тебя отправить в город прямо сейчас. К закату ты будешь под защитами стен. Но что-то мне подсказывает, что ты всё равно вернёшься назад. Поэтому поступим вот так... Когда солнце сядет и таверна опустеет, я создам иллюзию присутствия публики и буду для них выступать. Важно, чтобы ты была рядом. Он не станет заострять внимание запахах "зрителей", но если не почувствует твой - то поймёт, что что-то не так. Как только он спустится к нам и решит, что вся ситуация под его контролем, как только он расслабится и будет уже смаковать свою победу... - Монтаг заговорщицки посмеялся. - Тогда тебе, моя дорогая, останется только стоять в стороне и наблюдать за разворачивающимся представлением. Просто пообещай мне, что сделаешь именно так, как я сказал. И не будешь пытаться вмешаиваться.

[indent]Пока что всё шло по плану. Но в этом не было абсолютно ничего удивительного, ведь в подготовке просто не могло возникнуть непредвиденных осложнений. Единственное, что могло пойти не так, это если бы вампир явился сейчас в пустой безлюдный зал и сразу же смекнул, что ему готовится ловушка. Но пока надежды на успех всё же были. Да, затея была рискованная, но ничего другого не оставалось. Если Лакс сейчас же перенесётся вместе с Катариной в Рон-дю-Буш, наутро они узнают, что все местные жители были жестоко убиты, а чудовище, сотворившее это, бесследно исчезло. Какие бы ни были варианты, Монтаг мог либо спастись сам, либо взять с собой лишь часть невинных. Вампир был твёрдо намерен убивать. В этом у барда сомнений не возникало. И любая смерть будет на его совести.
[indent]В своей победе над противником менестрель не сомневался ни капли. Сейчас любое сомнение было сродни проигрышу. Выступая против такого существа, как Моренд, попросту нельзя показывать слабость иначе она непременно будет направлена против тебя. Страх, сомнения, даже волнение - всё это было явными признаками неизбежного поражения.
[indent]- Должно быть, ты слышала о Калейдоскопе Гармоничного Созвучия, - начал менестрель издалека, помогая подготавливать зал для грандиозного представления. - До того, как мой жизненный путь переплёлся с этим поистине удивительным местом, я жил в своё удовольствие. Может быть меня можно было бы назвать эгоистом, даже нарциссом. И я бы не обиделся. Что плохого в том, чтобы думать о собственном благополучии? Что преступного в том, чтобы считать свои нужды выше иных? Мир непостоянен и скоротечен. Он изменчив и хаотичен. Есть ли хоть какая-то причина пытаться разобраться в беспорядочной череде дней и понять, что существует нечто большее, чем собственная нужда? Мне открыли глаза, когда я воочию видел, как может измениться чья-то судьба, стоит лишь подобрать нужные слова. А сколько судеб изменятся, если к словам ты приложишь правильные действия? Я пою, чтобы дать людям надежду, чтобы даровать им душевное успокоение в тревожные часы. Ты видела лица тех, кто ждал моего выступления? Эти улыбки. Что бы здесь ни произошло, люди будут нести теплоту сегодняшнего дня в своих сердцах и поделятся ею с другими. Если от моих действий по округе расцветут десятки улыбок, значит этот день я прожил не зря. А теперь скажи, мог ли я пройти мимо твоего несчастия? Сколько жизней было бы искалечено из-за моего бездействия. Знаю, ты не о себе беспокоишься, но представь, что будет, если дать супостату почувствовать безнаказанность? На это я пойти не могу. Я в ответе за каждого, кто связан с Калейдоскопом. И если ты думаешь, что это относится только к членам фракции, то ошибаешься. Ты - слушатель, такая же неотъемлемая часть моего детища, как и любой другой, кто способен творить или внимать этому творчеству.
[indent]Наконец все стулья были расставлены по местам и казалось, что пустынный зал просто затаил дыхание в ожидании чего-то грандиозного. Бард подошёл к стойке, взяв в руки лютню. Щёлкнув пальцами он сотворил из воздуха иллюзорную дымку, которая тут же приняла образ хозяйки таверны, занявшей своё место. Тонкие пальцы начали медленно перебирать струны и по мере того, как мелодия набирала темп, таверна начинала наполняться образами работников и посетителей. Лакс подмигнул Катарине и рядом с ней появился образ точно такой же девушки, а сама она стала выглядеть, как молодой юноша в простых обносках. Небольшая предосторожность не повредит.
[indent]Лакс запел и казалось, что зал погрузился в тишину, внемля каждому звуку, который исходил из лютни, и каждому слову, вылетавшему из уст менестреля. Образы покачивались, вели себя как живые, но всё внимание было приковано к маэстро. Он пел балладу о новом дне, о рассвете, который прогонит устрашающий мрак ночи и принесёт покой и радость жизни. Острый слух Лакса сообщил, что дверь на втором этаже скрипнула и он закончил свою первую песню.
[indent]- Доверься мне и оставайся на месте. Что бы ни случилось, - произнёс Монтаг, прежде чем начать новую песню. Новая баллада звучала бодро, "зрители" поддерживали ритм лёгкими хлопками и притопыванием, которые терялись в мощном голосе маэстро. Но песня внезапно оборвалась, когда к празднику присоединился новый гость. - Прошу прощения, дорогие друзья. Кажется, я совсем забыл дождаться ещё одного зрителя. О, Луна, я уж думал, что Вы не придёте. Прошу, занимайте место поудобнее и мы продолжим.

[indent]Внешне бард был спокоен и расслаблен. Как и прежде, он понимал, что нельзя показывать даже малейшую слабость. Он беззаботно улыбался, не отрывая взгляда от вампира. Но вместе с тем подгадывал момент, чтобы напасть первым. Не оставить бесчеловечному врагу ни единого шанса на сопротивление. Иначе всё может обернуться ужасающей битвой, поставив под угрозу не только  благосостояние и целостность придорожной таверны.
[indent]Лакс выжидал, пока Моренд займёт своё место и неспешно начнёт смаковать приближавшуюся победу. Бард был уверен, что всё так и будет, что самоуверенный вампир дождётся, по крайней мере, окончания одной песни, а после торжественно объявит о том, что все вокруг обречены, полностью переведя внимание в торжественный и, несомненно, важный для каждого артиста момент оваций на себя. Будь Монтаг бесчеловечным чудовищем, он бы сам так поступил. Но в этот раз бард ошибся.
[indent]Он не был готов к стремительной атаке, но был на стороже, что и спасло ему жизнь. Любой другой на его месте был бы уже мёртв, но Лакс Монтаг был совсем необычным бардом. Как только силуэт вампира исказился в едва уловимом даже его острым зрением движении, менестрель отступил на шаг назад, приняв более устойчивую стойку и выпустил из рук лютню. Ещё до того, как инструмент коснулся пола, Моренд стоял напротив него с хищным оскалом торжествующего победителя. Но даже он не сразу понял, что "сумасбродный певец" живее всех живых. Его мог запутать запах крови, ударивший в нос, когда чудовищные когти вспороли кафтан и кожу в районе шеи.
[indent]Но Монтаг смог остановить его атаку, успев поймать вампира за запястья и отвести удар в сторону. Пускай и допустил своё ранение. Бард оказался невообразимо силён, а его кровь, попавшая на обнажённую кожу вампира жгла, словно расплавленный метал. Не дожидаясь, пока чудовище осознает, что произошло, Лакс нанёс ответный удар. Столь же быстрый и мощный, что у стоящего вплотную вампира не было ни единого шанса уклониться. Пальцы барда вонзились в грудь и вспыхнули жалящим пламенем, стремясь добраться до сердца Моренда, сжечь его, вырвать, раздавить.
[indent]Сейчас вся концентрация Монтага была сосредоточена на одной-единственной цели, а потому самая сложная иллюзорная магия, наложенная им, рассеялась и вместо молодого человеческого мужчины перед вампиром появился шадд с налитыми кровью и горящими огнём глазами, а иллюзия созданной толпы на мгновение померкла и все присутствующие приняли облик той, на ком Лакс подсознательно  был сосредоточен больше всего. И на битву, выходящую за рамки всего человеческого, взирало пару дюжин рыжеволосых девиц.

[indent]Боль... Давно он уже не ощущал боль. Очень давно Лакс не чувствовал, как собственная кровь покидает тело. Слишком спокойной и размеренной была жизнь барда. Конечно, не всё шло гладко и возникало множество трудностей, но снова почувствовал настоящую боль он только сейчас.
[indent]Кровь пульсировала в висках, застилала взгляд пеленой и заставляла сердце биться всё быстрее. Злость переполняла тщедушное хрупкое тело, вороша в глубинах сознания воспоминания и мысли о том, как должно быть на самом деле. Это был всего лишь вампир. Всего лишь мелкая букашка, которую ничего не стоит просто растоптать, сжать в цепких когтях, оставив лишь мокрое красное пятно.
[indent]Лакс скривил лицо, когда острые клыки вонзились в незащищённую шею. Он сжал зубы, не менее острые, и вцепился в сердце Моренда, пока оно было ещё в груди. Дыхание шадд участилось, а кровь начинала вскипать. От тела исходил жар, но вампир, уцепившись за последнюю возможность выжить, не замечал ни этого, ни того, что кровь, которую он так жадно пил, была совершенно другой, не похожей на то, что ему доводилось пробовать за всю жизнь.
[indent]Мысли путались и шадд начал чувствовать такую знакомую и в то же время давно забытую ломоту в теле. Им овладевал гнев и всё, чего жаждало существо, искусно притворявшееся человеком, это убить. Растерзать на части, сжечь, обратить в белый пепел. Он не помнил почему, но прекрасно знал кого. Того, кто посмел выступить против него, того, кто вцепился своими клыками в его шею! Немыслимо!
[indent]Лакс зарычал, словно дикий зверь, пугающим голосом, но тут же зажмурился от вспышки яркого света. Боль исчезла и разум прояснился. С удивлением на лице бард посмотрел на Катарину. Пелена гнева спала и он вспомнил где находится, почему он здесь и что должен сделать. Что бы ни сделала девушка, вампир был ослаблен. Оставалось только закончить начатое.
[indent]Объяв свою руку пламенем, бард вцепился в лицо ошеломлённого врага и одновременно с этим вырвал объятое огнём сердце из его груди. Он знал, что это не убьёт вампира, поэтому, отбросив сердце догорать в сторону, Монтаг отшвырнул противника от себя и тут же окутал его тело жарким неукротимым огнём, выпущенным буквально изо рта. Широко разинув челюсть с острыми клыками, шадд продолжал испускать волшебное пламя до тех пор, пока от тела вампира не остались тлеющие останки. Но цена за это не могла быть столь низкой. Огонь, избавивший этот мир от чудовищного существа, мигом перекинулся на деревянный пол и стал поглощать таверну. Лакс попытался унять бушующее пламя, но почувствовал сильное головокружение, которое удивило его самого.
[indent]Только сейчас он заметил онемение в шее, а после и давящую боль. Его слабое тело потеряло слишком много крови. Зажав рукой рану и поняв, что остановить пламя ему не удастся, Монтаг начал судорожно искать взглядом Катарину.
[indent]- Наружу! Быстрее! - срывая голос, кричал бард, из последний сил удерживая языки пламени от ещё уцелевшего выхода.
[indent]Чем ближе была спасительная дверь, тем сильнее крики и суета местных снаружи перекрывали гудение занявшегося пламени. Шадд без видимых усилий снёс дверь с петель, открывая дорогу к спасению.

[indent]Жар пламени не обжигал его. По крайней мере, не так, как это привычно понимать у других. Лакс мог бы остаться внутри горящего здания и с ним не случилось бы ничего плохого. Или так ему только казалось? Из-за потери крови разум туманился и бард не мог точно сказать, какие из мыслей были абсурдом, а какие нет. Но его двигало вперёд понимание, что, помимо него, в огненной ловушке могла оказаться совершенно невинная душа. И только благодаря этим мыслям Монтаг сумел отыскать спасительный выход, ощутив на себе свежее весеннее дыхание.
[indent]Вокруг было много людей, но их лица были отчего-то расплывчаты. Радовались ли они тому, что умелый и хитрый бард избавил их от настоящего чудовища, или же они были расстроены тем, что пламя жадно пожирало таверну, которая давала работу и отдых многим местным. Сейчас Лаксу не хотелось задумываться о таких серьёзных вещах. Сейчас, как никогда, он желал оказаться в бадье с тёплой водой, в окружении услужливых и прекрасных дам, которые своими волшебными руками сняли бы всё напряжение и боль в теле барда.
[indent]Он вернулся в реальность, выдернутый из приятных грёз резкой болью, когда молодая жрица потревожила рану на шее, отняв от неё руку барда. Монтаг хотел было сопротивляться, даже сказать, что всё в порядке и ему помощь не нужна, но голос Катарины заставил его покориться и прикрыть глаза. Тонкие пальцы менестреля коснулись драгоценного амулета на его груди. Он давал невероятное могущество своему владельцу, но чувствуя на себе всю слабость этого хрупкого тела. Лакс не мог не задуматься о том, какую дорогую цену ему пришлось за это заплатить. А главное - ради чего?
[indent]- Спасибо, - тихо прошептал бард, слабо улыбнувшись. - Ты спасла меня.
[indent]Почувствовав прилив сил, менестрель поднялся на ноги, пускай и не очень уверенно. Наконец в голове и перед глазами начинало проясняться и Лакс увидел недоумевающие взгляды, направленные на него. Настроение публики - это то, что должен распознавать каждый уважающий себя артист, но сейчас маэстро не мог понять, отчего люди были так ошеломлены. Что удивило их больше, чем разыгравшееся пламя, которое и не собирается униматься. И лишь подняв руку, Монтаг понял, что заклятие иллюзии спало.
[indent]- Проклятие... - прошипел бард, с надеждой посмотрев на Катарину. - Кажется, моя лютня сгорела. Но у меня всё ещё есть это, - с важным видом, менестрель достал из внутреннего кармана кафтана резную свирель. - Я выполню обещания и полностью возмещу весь ущерб, нанесённый сегодня, - обратился он к хозяйке таверны. Щёлкнув пальцами, Лакс вновь принял облик молодого человека. - И выступление тоже проведу. Каким бы зажигательным ни был первый номер, у меня ещё остались неудовлетворённые зрители. Взамен попрошу лишь взять на хранение одну маленькую тайну, - бард хитро улыбнулся, подмигнув собравшимся людям. - Особенно когда утром сюда приедут люди из Церкви. Идёт?
[indent]Отыграв несколько мелодий на свирели, усталый бард наконец урвал момент остаться с Катариной наедине. От весёлого и беззаботного образа не осталось ни следа. Кто знает, как поступят местные. Не стали тыкать в него вилами - и то хорошо, но требовать большего Лакс просто не мог.
[indent]- Что планируешь делать дальше? У тебя огромный потенциал и никаких оков. Утром сюда прибудут твои братья и сёстры. Правильно ведь так их называть? - менестрель на мгновение задумался, покрутив свирель в руках, а после протянул инструмент девушке. - Эльфийская работа. И самое чистое звучание, которого можно добиться. Что бы ты ни решила, по крайней мере, будешь вспоминать о смелом поступке безрассудного барда. Надеюсь.

[indent]- Музыка - это свет. Подобно твоим молитвам. Только мелодию способен понять любое живое существо. Не нужно заумных слов, не нужно быть учёным или духовником, чтобы понять, что несёт в себе сила музыки. Согласен, она не так действенна, как дары Луны, но зато может достучаться до каждого. Волей-неволей, но любой впустит в своё сердце соловьиные трели свирели, - Лакс казался умиротворённым, когда наконец нашёл минутку для покоя. Всё-таки его изрядно потрепало и он понимал, что виной всему была его самоуверенность. И сейчас глядя на Катарину, его лицо мрачнело от осознания того, что эта беспечность могла обернуться трагедией не только для вампира. - Но ты права. Напрягать горло это совсем не то, за что моё измученное тело скажет спасибо. Хех... Но зато им стало легче, - он посмотрел на бродивших бесцельно людей, которые до сих пор не могли поверить во всё, что произошло этим вечером.
[indent]Бард улёгся на мягкую молодую траву, ощущая её ночную прохладу. Он прикрыл глаза, вслушиваясь в ноты, что извлекала молодая жрица. Безусловно, свирель была настоящим произведением искусства и любой, кто понимал, как дуть в дудку, мог извлечь поистине волшебные звуки. Но, как и положено быть инструменту, эльфийская свирель была всего лишь средством для передачи того, что находилось в сердце, в душе. И вслушиваясь в ещё неуверенную, но уже прекрасную мелодию, Лакс понимал, что не ошибся, передав такое сокровище в руки Катарины.
[indent]- Тебе и не придётся, - отозвался Монтаг, приоткрыв глаза. В небе сверкала луна, только-только высвобожденная из плена хмурых туч. Она давала слабый свет и не могла конкурировать с бушующим пламенем, но смотреть на этот мягкий успокаивающий свет было куда приятнее. - Я, Лакс Монтаг, глава Калейдоскопа Гармоничного Созвучия, предлагаю тебе, Катарина, вступить в ряды своей скромной фракции. Я увидел настоящий талант и меня не простят, если я после рассказа о своём выдающимся подвиге скажу, что позволил такой многообещающей особе просто уйти, даже не предложив своё покровительство. Я не стану тебя удерживать, не стану в чём-то ограничивать. Ты сказала, что ещё не выбрала свой путь. И я хочу предложить тебе место, где ты сможешь всё спокойно обдумать. Мы отправимся в Церковь сразу же утром и ты расскажешь всё, что должна. Не могу тебя просить, но хочу, чтобы ты знала - если Церковь узнает, кто на самом деле заправляет в Калейдоскопе, возникнет много вопросов и отношения между фракцией и Церковью будут натянуты. Но я доверяю это решение тебе. Ты ведь поступишь правильно?
[indent]Откинув голову назад, бард посмотрел на жрицу. В его глазах на мгновение отразилось алое пламя. Либо игра света от бушующего пожара, либо силы менестреля подводили его и истинное лицо прорывалась сквозь завесу иллюзий. Но он собрался с мыслями и поднялся на ноги, протянув руку Катарине и коснувшись свисающего с шеи амулета.
[indent]- В любом случае, возьми мою руку и мы тут же очутимся в замечательном месте, прямо в Рон-дю-Буш. Мы заслужили отдых в лучшей таверне города, не считаешь? А утром сами отправимся к церковникам. И не беспокойся. Тем, кто прибудет сюда утром, будет чем заняться и кого опрашивать. Так что, смелее...