Тесселе чуть пожала плечами и качнула головой в молчаливом знаке согласия. В данном вопросе её одолевали противоречивые чувства: она понимала, что выуди из двух главных шестеренок одну, и механизм развалится - без Карбьера не будет занятий, без стремления Тесс - не будет результата. Окажись Эвенвуд одна, останься на произвол судьбы, как то было, кажется, велено изначально, удалось бы девушке встать на ноги самостоятельно? Несколько месяцев назад, размышляя на данным вопросом, она бы ответила - да, но сейчас, когда перед глазами светское общество раскрывалось глубже, больше, уверенность стремительно испарялась.

Общая заслуга. Было в этом что-то безусловно доброе и... непривычное.

Эвенвуд с интересом наблюдает на чуть дёрнувшиеся перья на шляпе Карбьера. Что же такого могло произойти в Дю-Буше, что безобидные украшения стали называть моветоном? Кому, а самое главное, из-за чего взбрело в голову, что перья - это не этично? Вопросы относительно приевшихся манер потихоньку оборачивались риторическим образом. Никто не даст ответа. Или, правильнее сказать, никто не скажет желаемых слов.

— Ты был в Солграде?

Тема манер продолжается дальше, вызывает большее раздражение, заставляет Тесселе недовольно фыркнуть. Обстоятельства, действительно, разные: одно дело, когда ты со страху пускаешь в бегство, другое - добровольно тянешь мужчину к реке. Глупые предрассудки! Почему в Кинерме столь сильно размыты границы дозволенного? Никто бы и не подумал, что плавать в речке - нечто дурное; на такие вещи в деревне смотрят с безразличием. Стоило отдать должное за то, что Карбьер и без того многое спускал Эвенвуд с рук. Перестроиться на новый лад сложно - всё-таки двадцать лет приходилось жить в совершенно иных обычаях.

Подстегивающий комментарий заставляет Тесс нервно жать в руках поводья и злобно улыбнуться.  Прямо сейчас ей хотелось не то стукнуть себя по лбу, не то вампира по плечу - негоже так провоцировать!

Она сделала глубокий вдох носом и вытянулась, как по струнке.

— Карбьер, какие мелочи? Сложно не оценить красоту кустов и... статуй, — пока Тесс не совсем понимала,  в какую сторону они двигались и что преследовали. До поворота, красот, на которых Эвенвуд могла обратить внимание, было больше; вполне возможно, причиной её "эстетической слепоты" стали временно разбушевавшиеся эмоции. — Да, так бы не пришлось ждать Разгар.

И поди разбери, шутит она или нет.

Отредактировано Элора Донстебьян (04.12.2021 16:35)

Солград представляется оживленным городом с большими массивными постройками, внешне напоминающими кузницы: то, что располагалось там на самом деле - не подвластно воображению Тесселе; такого она не видела ранее, и посему постройки в её голове выглядели достаточно примитивно. В городе не продохнуть. Узкие улицы окутаны дымом, словно от большой отцовской рабочей печи, в воздухе витает запах раскаленного железа; он въедается в одежду, в кожу, преследует горожан до самого конца. Город громкий, шумный, как сильный удар по наковальне, а плотное население, о котором говорит Карбьер, суетливое и злое, как на базаре.

Она ведь хотела, на самом деле, подвести разговор к солградской моде, но вампир заинтересовал её темой куда более сложной.

- Народ настолько одержим прогрессом, что хочет пошатнуть власть? - одновременно вдохновляющая и пугающая перспектива. Человек без статуса, но с большими амбициями, - точно как Тесселе! - может привнести смуту в укоренившиеся порядки. Значило ли это, что подобный переворот возможен и на землях Рон-Дю-Буша? О, нет, ей нисколечки не хотелось предстать во главе консервативных территорий, а вот привнести кусочек прогресса - очень даже. Давно пора избавится от некоторых устоев: женской езды полубоком, например...

Дурацкая затея. Новатор из неё никогда не получится - она простушка из деревни, и ей нечем поразить общество.

— Очень красивые, каменные, белые... —  вторила Тесселе; она активно закивала головой с утрированно-важным выражением лица, но веселье тотчас прекращается, когда их диалог прерывает высокий, детский голосок.

Это была девочка: милая, симпатичная маленькая девочка. Её появление - резко и внезапно. Несмотря на вид малышки, что излучал лучезарную радость, Тесселе чувствовала от неё нечто зловещее - недоброе предзнаменование. 

"О, Луна, только не это..."

Тесс остановила Жемчуг почти сразу, как спешился Карбьер; скорее с перепугу, нежели с ловкостью. Умилительная картина воссоединения брата с сестрой не была столь искренна: появлению Роззи Карбьер явно был не рад, а Тесс... а что Тесс? В ходе их короткого диалога ей стало ясно одно: они влипли по самое не могу.

"...полная задница! О, милая, не смотри на меня так!"

Хитрый детский оскал, кажущийся под натиском обстоятельств более ужасающим, и нежелательное внимание даруются Тесселе. Ещё бы маленькому ребёнку не было интересно, с кем это родная кровинушка проводит время - лицо незнакомое, женское, кабы не вздумала лишнего. Тесс занервничала. Что ей надо было сделать? Спешиться? Поздороваться? Что-то сказать?

А что делать, когда подоспеют взрослые? Как Эвенвуд слезть с лошади? Ей вообще нужно слезть с лошади?

Тесселе нервно сглотнула и широко улыбнулась в ответ Роззи. Младших представляют старшим - это логично, это она запомнила.

Мысли о Солграде покидают светлую голову моментально. Секунды тянутся бесконечностью, каждый удар сердца отчетливо чувствуется в груди. Одно из опасений находит своё воплощение в жизни: Карбьер подходит к Жемчуг и протягивает Тесселе руку - пора слезать. Самая первая поездка на лошади, полная беззаботного смеха, успешной борьбы с новыми ощущениями и привычками, предстает новой стороной, устрашающей и отталкивающей. Девушке хотелось провалиться сквозь землю с поводьями в руках, лишь бы избежать возможного позора, но деваться было некуда, а безысходность подливала масло в огонь.

Если Судьба так решила наказать Тесс за желание искупаться в речке, то, так и быть, над собой она поработает.

Расстояние от холки до земли кажется бесконечным. Мозг генерирует сотню нецензурных выражений, смутных вариантов развития событий, но в конечном счете цепляется за успокаивающую мысль: споткнуться перед ребёнком не так страшно, нежели перед взрослым - всегда можно сослаться на детское воображение, отвлечь внимание...

Роззи ведь не вампир? Не бабуля сидит взаперти молодого детского тела?

Уголки губ Эвенвуд нервно подрагивают, а рука, что хватается за ладонь Карбьера, сжимает чужие пальцы со всей появившейся от волнения силой. Галантная опора помогает Тесселе слезть с седла с заметным неумением, но без происшествий - тихо и спокойно, без путаницы в ногах и порванных платьев. Вспыхнувшая на секунду в глазах радость встречается с напористым прищуром спутника и развеивается, оставляя за собой глупую пустоту. До чего же несвоевременная встреча! Неужели им не удастся уйти, сославшись на спешку? Придётся играть?

Она переводит взгляд на сестру Карбьера. Безобидная маленькая девочка отличалась от деревенских детей особой чистотой, манерами и речью, но несмотря на все присущие ей качества, Розмари оставалась ребенком. Такая же наивная, непоседливая и веселая... с подозрительной, разве что, хитринкой.

Стоит только мужчине перехватить руку Тесселе и накрыть своей, как он вновь почувствует цепкую хватку; ей некуда было деть нервозность, зато лицо изображало приятное радушие и умиление.

"Леди Донстебьян. Гостья из Ольдемора. Луна, помилуй! Что мне известно про Ольдемор?.."

— До чего очаровательная у Вас сестричка! Приятно познакомиться, Роззи, — она делает расслабленный поклон, поддерживая желание девочки покончить с формальностями. — С этого дня никаких недомолвок. Карбьер обязательно обо всём расскажет!  — "и мне тоже, ведь я совершенно не знаю, что делать дальше".

Чудесная маленькая девочка неугомонно задаёт вопросы. Если же поначалу Тесселе показалась Роззи невообразимо очаровательной, о чем не соврала, когда обменивалась с ней формальностями, то с каждым выроненным тонким голоском каверзным словом внутри девушки откликалось раздражение. Виной тому паника, непонимание ситуации или прощупывающийся характер сестры Карбьера, она не могла сказать точно, но присущая малышке хитринка давала о себе знать.

Об Эвенвуд говорят так, будто бы её здесь и нет: в каком-то отношении это было правдой. Донстебьян. Леди Донстебьян находилась здесь и сейчас вместо когда-то деревенщины, и Тесселе не имела ни малейшего понятия, как поддержать этот образ. Как минимум слово "дебютантка" ей до сих пор кажется оскорбительным, но для дамы из Ольдемора это... формальность?

Выражение лица Розмари и её пытливый ум дорисовывали маленькие красные рожки, точно чертёнок покачивался перед Тесселе и Карбьером, не иначе. И откуда она знает столько заумных слов?

Девушка продолжала улыбаться, чувствуя, как постепенно устают мышцы - последствия напряжения и беззаботных смешков минутами ранее. В контексте их разговора перестать любезничать, в общем-то, было бы уместно. Роззи потихоньку переступала невидимую грань, от которой всё могло пойти по накатанной: она совала свой аккуратный нос в те дела, где быть осведомленной ей не требуется, и пора бы пресечь её вопросы на корню.

Эвенвуд считывает сигнал. Кажется, им предоставился шанс ретироваться под шумок. Мало того, что момент удачный, так и опекунов Розмари не видно - время действовать.

— Ох, Карбьер, всё в порядке! Дети есть дети, что с них взять? — она отмахивается. Невозможно не считать в голосе Тесселе то, как она оскорбилась - артистично, но как удачно!  Ей не стоило отвечать на наглость пассивной агрессией, не стоило грубить родственнице Карбьера (если же то можно назвать грубостью; по мнению самой Эвенвуд - она мягко и тактично обозначила Розмари её место!), ведь она - состоявшаяся дебютантка, следовательно, в каком-то отношении Роззи приходилась по званию... выше? Или нет? Как бы то ни было, Тесселе, пытающаяся рулить новым образом дамы из Ольдемора, лишь училась быть леди, и соответствовать своему статусу, кроме как внешне, пока что не могла. 

Зато могла смекнуть, когда точно стоит дать дёру - этому знанию Тесселе обучена жизнью.

— Впереди столько дел! Который час? Кажется, пора заводить коней в стойла.

Отредактировано Элора Донстебьян (08.12.2021 12:48)

Карбьер отчитывал Роззи как и подобает старшему брату. Было ли ей позорно слушать замечания в присутствии незнакомого лица? На месте младшей Арх'Амарек Эвенвуд точно бы сгорела со стыда, но, кажется, сильно разнились нравы Тесселе и Розмари: к последней требовался особый подход; так просто её врасплох не застать, не обидеть и не испугать - её прерогатива удивлять и сверлить своими глазками-бусинками.

Ехидна. Маленькая миленькая ехидна.

Девочка капризничала, пререкалась и топала ногой - повадки избалованного дитя. Примерно так же, но в возрасте более осознанном, вел себя сынишка залегшего на дно в Кинерме аристократа. Он вырос мерзким человеком с дурными идеями, один в один, как его высоко гордый отец. Хотелось бы верить, что под крылом такого мужчины, как Карбьер, Розмари вырастет более осознанной и менее блажной.

Дурные мысли. Дурные воспоминания. С каждой минутой желание Тесселе драпануть в известном направлении, чтобы спрятаться от девочки и возможных вытекающих от внезапной встречи проблем, тревожно разрасталось. Когда уже тени прошлого оставят её в покое?

Чуть позже "леди Донстебьян" задумается над тем, не слишком ли она была резка в отношении ребёнка, и будет бороться с противоречивыми чувствами. Она увела Карбьера от долгожданной для его кровинки встречи - повела ли она себя правильно в этой ситуации? Был ли у них другой вариант развития событий? А если был?

Тесселе мельком взглянет на лошадь и покрепче ухватится за локоть своего спутника.

— Отличная идея, - всё так же униженная и оскорбленная, но все же тревожная и поспешная, девушка непроизвольно потянет Карбьера за собой. Ей хотелось как можно скорее схватить лошадей за поводья и уйти; уйти так быстро, чтобы в облаке пыли их силуэты были забыты. — Очень была рада знакомству, Роззи, когда-нибудь нам удастся поболтать ещё! - "но надеюсь, что нескоро".

И Тесселе, улыбнувшись, сожмёт руку вампира в назойливом сигнале: если он продолжит мило церемониться с сестричкой, и они не уйдут прямо сейчас, - она помрет от переизбытка устрашающих чувств на этой же дорожке.

Розмари удовлетворена развитием событий не была. Из хитрой девочки она превратилась в скучающего ребенка, отчего стала в глазах Тесселе куда более устрашающей, неискренней, неестественной. Луна, и что у неё в голове?

Как только девушке предоставится возможность отвернуться и ухватить Жемчуг за узду, она беззвучно выдохнет и расслабит лицо. Глаза на секунду округлятся, брови дернутся,  а взгляд, не поворачиваясь в сторону Крабьера, упадёт на него же. Она последит за его действиями и движениями самую малость времени, затем посмотрит под ноги и пошагает вперёд, удаляясь от родственницы вампира.

Луна, о каком ужине она говорит? Не пересечься бы с ней снова. В противном случае, Эвенвуд родит такие перлы - за сотню лет репутацию не отмоешь.

В спину бросаются фразы о господине Марримере - журналисте, мужчине, кажется, скверном и не менее любопытным; его образ рисовался максимально заурядно - высокий и усатый дядька с надменным выражением лица, возможно, недалекого ума, готовый пустить вереницу грязных слухов. Всё, может быть, представлялось бы иначе, но тон, голос, сладко-хитрый голос, который протягивал фразу угрожающе, не давал возможности размахнуться.

Воздух, тем временем, становится холоднее. Или то проказа нервов?

— На чём мы с Вами остановились? Ах, да, статуи... —  нетрудно догадаться,  что на самом деле Эвенвуд жаждила поговорить совершенно о другом. Она ждала подходящего момента, чтобы начать расспрашивать об этом сложившимся недоразумении, и искала всевозможные сигналы "на добро" от Карбьера. В конечном счете, пройдя еще немного, она, чуть шагнув к спутнику ближе, на вытянутой от кобылы руке, шёпотом произнесёт:

- Сестричка у тебя... миленькая, - девушка неосторожно оглядится: не пойдет же Роззи следить за ними? - Мы попали?

Отредактировано Элора Донстебьян (16.12.2021 15:20)

Формулировка речи Карбьера даётся пониманию Тесселе не сразу же. На секунду ей кажется, что камень таки брошен в её огород, но сомнения растворяются вместе с чужим нервным смешком. Не про неё. Речь шла про тех, кому действительно стоило прикусить язык - она не в их числе.

Девушка дёрнула бровями, нервно улыбнувшись, и кротко кивнула. Сестричка, о настоящей сущности которой Эвенвуд оставалось лишь догадываться, прямолинейна и язвительна; она... ребёнок. Дитя с подозрительно странно волнующими её молодой (молодой же, Луна?) ум. Тесселе вздохнула.

— Она соскучилась по тебе, Карбьер, не держи на неё зла, — и хотя в голове вертелся вопрос: "стал бы вампир отзываться о любимой сестре в негативном ключе?", зацепляться за него она не стала. Деревенские замашки: хлебом не корми, дай посплетничать - почва для разговоров о чужих семьях не нужна.

— Вот так удивляешь. Мне кажется, я так разнервничалась, что по мне всё было ясно. Другое дело ты. Как ты вообще всё это придумал? Ольдеморр, Донстебьян, дебютантка? — она задумчиво переводит взгляд на затемненную дорожку. Плохой театр с пугающими зрителями. Или же судьями? Как бы то ни было, маразм крепчал. — Хорошо, если так. Честно говоря, она меня пугала - такая... прыткая.

Дальнейшая фраза водит девушку в ступор. Брови Тесселе сдвигаются к переносице, и она возмущенно поворачивает голову в сторону своего спутника.  Господин Марример сидел в кустах? Газеты? Он не буквально же, верно? 

— Прости, кем он тебе приходится? Я не совсем понимаю. Зачем ему писать про нас? Про тебя?

Девушка молча кивает. Ей бы ту долю сообразительности, что свойственна Карбьеру, и встреча, возможно, прошла бы более раслабленно.

Теперь Тесселе предстояло запомнить, что она - не просто девочка-переросток из Ольдеморра, а наследница, представительница некогда дворянского рода, обедневшего, возможно, всеми позабытого и практически исчезнувшего. Трудно принять незнакомую личину, когда именитые корни подразумевали образованность, поскольку многие элементарные вещи Эвенвуд до сих пор даются с трудом.  Здесь же, зная, что легенду придётся приурочивать при каждом удобном (и особенно неудобном) случае, требуется соответствовать своему новому статусу.  Или в этом и есть прелесть красноречивого "обеднения?"

— Хорошо. Волею судеб... должно же было что-то положить начало? Мне особенно интересно, как связать эту историю с тобой, если же не говорить правду. Решила навестить давнего друга семьи? Случайно столкнулись в Рон Дю Буше? — от абсурдности последнего вопроса Тесс прыснула от смеха, и вполголоса добавила: — Ну, да, в одном поместье. Должно же было что-то положить начало.

Тесселе задумчиво вздохнула. В то время, когда у вампира в голове появлялись блестящие идеи, у его спутницы в этом вопросе были большие проблемы; всё, что она умела - шить. Но кто, в самом деле, обратит на это внимание? Сама Эвенвуд игнорировала этот навык. Она не рассматривала его как нечто, чему бы стоило придать значение. В деревне всякому приходилось учиться держать иглу с нитью: не ходить же в порванных обносках?

Карбьер отзывается о мистере Марримере однозначно негативно. Ей совсем неясно, чем грозит лишнее внимание общественности. Раскрытию их окутанной миллионами слухов тайны? Звучит нелепо. Учитывая, сколько обстоятельств выяснилось на месте происшествия, а их критически мало, - журналисту не удастся отписать ничего более, кроме как о загадочной встрече в парке. Она немного поразмышляла, прежде, чем задать очередной вопрос.

— Что же он напишет? Интрижка... — она хмыкает. — Карбьер Арх'Амарек заемечен в лесу с некой леди Донстебьян. Сенсация: у людей есть свободное время!..

И здесь Карбьеру удаётся придумать нечто простое, но оттого не менее гениальное: наложить или, правильнее сказать, приукрасить некоторые имеющиеся события, добавить капельку сентиментальности, - и на свет рождается новый человек. Леди Донстебьян с поворотами судьбы не менее любопытными, чем у Тесселе; разница только в количестве гнетущих её светлую макушку событий, о которых никому не поведаешь - что-то и сама Эвенвуд укрыла от того же Карбьера, предпочтя спрятать подальше и глубже.

Если с мимикой совладать можно, то сердце не обмануть - оно болезненно стукнет, когда вампир упомянет о личности отца, а по груди, движась к переносице, девушка почувствует неприятно расходящееся напряжение. Она рассечет свободной рукой воздух и удивленно покачает головой.

— Ловко ты это придумал, — она задорно хмыкнет, подавляя разбушевавшуюся тоску. — Надеюсь, твоя сестрёнка окажется благосклонной и не станет более допытывать. К слову, о ней и об ужине, о котором она упомянула, - я так понимаю, нам придётся на нём присутствовать?

Арх'Амарек сегодня был в ударе; поражал наповал не только смекалкой, но и всевозможными фантазиями: начиная от глубоких вырезов с перьями и заканчивая умением создать на пустом месте целую драму (но исключительно в рамках журналистики, конечно же). Она выслушает своего спутника до конца, и на последний вопрос ответит слегка возмущенно; негатив, читающийся между её слов, был направлен не в сторону Карбьера, а строго к Марримеру.

— У нас вынужденная ситуация. А у него? Луна, я его даже не знаю, а он уже меня... нервирует, — она решает выразиться помягче, чтобы ненароком не нарваться на неприятности. — А нельзя его никак... припугнуть, я не знаю? Неужто на него нельзя найти управы?

Она слегка пожимает плечами. Дурацкая одежда! Под стягивающими-утягивающими тканями мало того, что не продохнуть нормально, так и плечами не пожать.

— Поскорее бы уже добраться до особняка. Всё уже чешется, - девушка демонстративно поёжится; она коснется пальцами за край лацкана и слегка оттянет в сторону. — Не представляю, как можно ходить в этом всю жизнь...

Карбьер утешает словами о том, что на ужин в компании с Розмари можно не рассчитывать, и девушке заметно становится легче. Нежелательные обстоятельства в очередной раз  обходят их стороной, даруя возможность не только продумать все детали новой личности Тесселе в подробностях, но и, как предполагалось изначально, окончить прогулку вкусным ужином.

— Отличная идея. Значит, для большей правдоподобности перенесём наш вечер былин на другой раз. Уделить время сестрёнке нужно, даже если она маленький дьяволёнок,  — на деле Эвенвуд прощаться с вампиром вот так скоро, как ею был озвучено, не хотелось. Они оба бесконечно увлечены делами: Карбьер - кипами бумаг и писем, Тесселе - учёбой.  Не смотря на то, что времени друг с другом им доводилось проводить весьма немало, в их занятиях практически не мелькало расслабление. Отдых. Спокойствие.

Но что уж тут поделаешь? Внезапный визит родственников не может остаться проигнорированным. Уж это негласное правило, наверняка, и среди аристократии распространено ровно так же, как и в прослойках ниже.

Хотя, честно говоря, чем больше мыслительных цепочек и параллелей проводила Тесс, тем меньше ей хотелось жертвовать планами.

— Погоди, разве Роззи не слишком мала приглашать взрослых мужчин-журналистов?.. Не подумай ничего дурного, просто... разве девочки её возраста могут... мне подумалось, господин Марример - друг вашей семьи, несмотря на его поведение, но если же он просто журналист, приглашенный Роззи... наверное, тебе стоит больше мне рассказать об открывающихся после дебютирования возможностях, — девушка нервно хмыкнула, подумав, что наверняка ляпнула что-то не то; опошлила, так сказать, юную деву и её честь - и хотя догадки об истинном возрасте не покидали Тесселе, к ним она прибегать не спешила, думая, что и на это у Карбьера найдётся логичный, справедливый ответ.

Фонари впереди внушают девушке надежду, что совсем скоре они оба окажутся в тепле и Тесселе скинет с себя плотный пиджак.

— Ох, Карбьер, это очень мило с твоей стороны, большое спасибо, но если я не умру от злого рока Судьбы, так от удушья точно. Думается мне, красота не требует таких жертв, — она хихикнет, убрав руку от лацкана. Ситуация утрирована, конечно, очень сильно, но свободы движений Эвенвуд всё же не хватало. — Могу ли я попросить ниток? Я бы немного перешила пуговицы.

Тесселе не с чем было сравнить. В какой-то степени и мере ей повезло: Судьба оградила девушку от навязчивых и назойливых родственников; всех давным-давно схоронили, а ежели кто остался - контакт бесповоротно утерян. Во всяком случае, отец не упоминал ни о дядюшках, ни о тётушках, ни о кузинах или ком-то ещё - и сама Эвенвуд о дальних родственниках не могла даже и догадываться.  Думая, что более никого из её рода не осталось, она ставила точку на семействе Эвенвуд. В противном случае отец, так рьяно жаждущий оградить дочь от самого же себя, отослал бы к ним.

Но что же это получается? И Тесселе придётся похоронить вместе с отцом? Не буквально, конечно, но новому имени - Леди Донстебьян - не будет места, пока старое остаётся живо.

— Однако Розмари здесь. Ближе, чем хотелось бы, — и хотя слова Карбьера ей пришлось отнести к догмам, действительно, к аксиоме, как и многое, о чем он ей ведал, нельзя было игнорировать тот факт, что спасающее родственные узы расстояние было бесцеремонно преодолено.

Девушка выслушивает своего спутника, сопоставляет факты в своей голове, и смекает, что голова у Розмари работает удивительным образом. Судя по всему, даже не смотря на то, что уличить её в злодеяниях несложно, едва ли кто пытался подобное поведение пресечь.  Да ежели пытался: удавалось ли у него?

— Поразительно... Она мой кумир. Возьму с неё пример, — Эвенвуд всегда делала плохие намеки: речь шла о речке, о которой они с Арх'Амареком говорили ранее, и не более, но звучало наверняка так, будто Тесселе задумала дело крайне недоброе, но оттого не менее весёлое. Именно так Роззи представляла все свои выходки? Впрочем, Эвенвуд вряд ли смогла бы вытворить что-то такое: ни смелости, ни желания добавить Карбьеру головной боли - ему итак предстоит прописи проверять.

Девушка нервно хмыкнула.

— "Всё ещё". Однажды найдёшь меня синюю в кустах, знай, всему виной треклятая пуговица. Или корсет? Будет поздно выяснять, — она драматично кивает головой, опуская взгляд в землю, и делает глубокий вдох - сожаления и скорби. — Хорошо. Спасибо.

К большому сожалению, прогулка с лошадьми подходила к концу: вот они уже подошли к конюшне, из открытой двери понёсся дурно пахнущий... воняющий конюх (от него просто смердело навозом!), и Тесселе  в очередной раз вздохнула.

— Пришло время расставаться, Жемчуг, не забывай, ладно? Да не убьёт обеих нас плотно затянутая подпруга...