Ския ушла из дома с самого утра – у нее были запланированы встречи с какими-то своими приятельницами, и Элиас не уточнял с какими. Ее дела его лично не касались – были и свои. Прибраться в доме, закончить перевод очередного фолианта и что-нибудь почитать – ненапряжное, ненаучное и не по магии. К своему удивлению, подобные книги он тоже обнаружил в домашней библиотеке – суровая, ненавидящая весь мир некромантка тайно от всех и любовные романы на досуге почитывала. 
В общем, дел на день у Элиаса намечалось много, и он уже успел почти все переделать - и даже проводить кухарку на рынок (та решила, что вырезку на ужин должна выбрать именно сама), и сесть за перевод, как вдруг у входных дверей нарисовался довольно странный посетитель.
По началу Элиас, выглянув в окно библиотеки, решил, что это один из местных пьянчуг-оборванцев попутал спьяну дома и стал ломиться куда попало. И уж хотел его было прогнать… Но пока спускался по лестнице, произошел очень неуместный и необъяснимый факт – сработало наложенное Скией на дверь защитное заклинание. Элиас почувствовал включившийся магический заслон, едва успел подойти, но он точно знал, что сама некромантка его не активировала, когда ушла, да и кухарка до этого вышла из дома вполне себе свободно.
Почти одновременно с озарением насчет заблокированной двери с крыльца донеслись забористая ругань и грохот скатившегося по ступенькам тела. Ну или наоборот – грохот, а затем ругань. Элиаса этот факт настолько ошеломил, что он пропустил очередность событий. Хорошо было то, что мужика не размазало по мостовой насмерть, плохо – что он до сих пор не оставил свои попытки попасть в дом и вернулся на крыльцо.
Что ж, дальше можно было пойти двумя разными путями – прикинуться, что дома никого действительно нет, и промолчать, затаившись, или узнать, что надо дебоширу, заодно сообщив, что госпожи Скии все равно дома нет. В первом случае поорав на крыльце, человек рано или поздно поймет, что орет скандалит впустую, и уйдет восвояси сам по собственному желанию. Во втором, возможно, внемлет тому, что опять же хозяйки нет, или он вообще ломится не туда.
Но при все этом таилась опасность, что ранило мужика сильно и серьезно, – Элиас до сих пор так и не видел защитные заклинания Скии в действии, - и если он сейчас помрет прямо на крыльце дома некромантки, то у властей города может появиться много ненужных вопросов.
Значит, поговорить все же стоило. И на мужчину взглянуть тоже. Но так как снимать защиту Элис не умел, то он просто вернулся в библиотеку, открыл окно, откуда открывался прекрасный вид на крыльцо и входную дверь, и высунулся наружу, рассматривая гостя Скии. Выглядел тот не лучшим образом – в грязи, крови, и хрен знает, его это кровь или чужая, - но на закрытую дверь пер с упорством молодого барана. 
Элиас поморщился, когда представил, как оборванца шарахнет магией еще раз, - больно ведь, наверное! – а затем все же решил того окликнуть. Мужик стопроцентно пьян, и если не вмешаться, убьется же нахрен! Так что да, Элиас твердо намерен был отвлечь внимание барана от новых ворот и остановить происходящую самоэкзекуцию, пока не стало слишком поздно.
- Эй, у дверей! – крикнул Элиас, облокотившись о подоконник. – Там защита стоит, так что не советую больше ничего трогать, если хоть немного жаль свое здоровье. К тому же хозяйки нет дома, и вам все равно никто не откроет… Если вы, конечно, вообще стремитесь попасть именно в тот дом, в который нужно, - сам Элиас в подобном очень сильно сомневался. – Вы ранены?
К Ские часто приходили искать помощи именно в лечении, но ни разу при Элиасе посетитель не заваливался с подобной агрессией – обычно люди шли притихшие, потерянные, умоляющие о помощи и всячески выказывающие свою симпатию, реальную или наигранную, чтобы эту помощь получить.

Нет, никакие доводы на ломившегося в дом оборванца не действовали. Явно перепил – Элиас все больше приходил к этой мысли. Ну или головой сильно стукнулся – тоже имеющая право на жизнь догадка. Дед Афран как-то рассказывал, что один его приятель по молодости поскользнулся и приложился головой о край комода – пролежал без сознания несколько дней, а после нес чушь и своих не узнавал. Вот и тут бедолага мелет какую-то глупость и бьется в закрытые двери – точно головой повредился. 
Но при всем этом «бедолага», что упорно ломился сейчас в дом Скии, являлся вполне себе крупным кабанчиком, а безумный здоровенный верзила натворить может кучу бед, начиная с того, что самому Элиасу без всякого разрешения по щам навесит.
В общем в таком состоянии в дом чужака лучше было не пускать.
- Да не могу я открыть эту дверь, - попробовал его все же еще раз вразумить Элиас. – Вы же ее сами сломали! Теперь тут никто не зайдет и не выйдет!
Но слова его действия не возымели, или возымели, но совсем обратное. От входной двери оборванец все же отошел, но владения Скии покидать не собирался – пустился в обход дома, заглядывая в окна и ища как бы проникнуть внутрь по другому.
Да еще и меч с пояса снял.
Вот на меч Элиас сразу внимания не обратил и теперь понимал, что ситуация становится все хуже и хуже. Мало того, что в дом ломится псих, так еще и вооруженный! И пока этот псих шел внизу, ища любую лазейку, Элиас следил за ним сверху из окон, перебравшись в соседнюю комнату.
- Лучше подождите на улице, - твердо заявил он, когда заметил, что бродяга собирается вынести стекло, чтобы после забраться в окно. Ему может и будет весело громить все внутри, но Элиаса подобное вынужденное соседство пугало до мурашек. С психом в одном доме сидеть? Ну уж нет.
Он перегнулся черед подоконник, плетя заклинание. Если уж когда-то мог направить ветер в паруса огромного корабля, то что стоило сдуть с ног какого-то оборванца? Против ветра даже меч не поможет.
Потоки воздуха вились вокруг бродяги, поднимая с земли прошлогоднюю листву, мелкие камни, щепки и капли воды из ближайшей дворовой лужи. Ветер усиливался до тех пор, пока не закружил его воронкой и не уволок от дома, приложив спиной о каменный забор. Затем стих, словно его и не бывало.
- Эй, я не дам портить чужую собственность! – предупредил Элиас, присев на подоконник. – Я здесь тоже, между прочим, живу.
За прошедшие недели он и впрямь уже стал считать дом своим – он тут сколько времени все прибирал, выносил накопленный хлам, старался придать комнатам более-менее жилой и комфортный вид после того завала и заброшенности, что устроила Ския, так что совсем не хотел, чтобы некто внезапно ввалился и все заново разнес.
- Так что лучше уходите. Или ждите во дворе. Я все равно не пущу внутрь без разрешения хозяйки, а ее пока что нет, - настроен Элиас был решительно. Он поднял руку, собирая вокруг пальцев ветер и готовясь сдуть бродягу еще раз, если тот снова попробует пробиться к окну. – И никакая госпожа Ския не гадюка! И никого не использует. Она мне жизнь спасла, хоть могла бы плюнуть и пройти мимо. 
А еще подарила свободу.
И дом. И работу.
Как он вообще мог ее в чем-то обвинять?!
- Обзовете ее еще раз, я вам мозги вышибу, - Элиас нахмурился и мстительно поджал губы. С мозгами он, конечно, переборщил – держать на расстоянии от дома бродягу он мог сколько угодно, но убивать его даже в планах не было.
Но ведь надо же было хоть как-то припугнуть!

Отредактировано Элиас (11.12.2021 14:18)

Как и подозревал Элис, договориться миром с бродягой не получилось, слишком уж тот был зол не некромантку и уперт в своих убеждениях. Интересно, почему? В городе ее все же уважали, немного боялись, но заискивали, чтобы полечила. Элиас не мог припомнить никого, кто бы так вот пытался вломиться в дом – с ором, руганью, круша все на своем пути.
И мало того, что с ором, так еще и с камнями. Как дите малое! Разве стал бы взрослый мужчина камни в окна запускать? Несерьезно все это выглядело, по мнению Элиаса… Но бродяге было все равно, так что пришлось тратить магию, чтобы отбить метко брошенные им камни. Не отбил бы – угодили бы прямиком в лоб, а если бы отклонился - в оконную створку. Может мужик и был пьян и неадекватен, но меткости ему было не занимать даже в подпитом состоянии. 
И хорошо, что стекла все же не побились!
Элиас порадовался этому факту, но недолго. Дебошир поднялся на ноги и поспешил обратно к главному входу с таким деловым видом, словно снова решил в дверь побиться.
Или гадость задумал.
Элиас бы не удивился ни первому, ни второму, а потому сначала высунулся было в окно:
- Эй, и куда мы там идем? - а затем перешел обратно в библиотеку, чтобы видеть вход.
Вот только на этот раз бродяга его перехитрил, подозвал лошадь и рванул к дому уже на ней. Да так браво и споро, что на мгновение могло показаться, словно прямо на лошади в окно и въедет!
- Зараза, - выругался вслух Элиас и, бросив свой пункт наблюдения, рванул к лестнице, что вела вниз, на ходу думая, как бы этого навязчивого мужика сдуть подальше от дома вместе с конем. Или хотя бы с коня!
Но он опоздал. Стоило шагнуть на деревянные лестничные ступени, как снизу раздался громкий звон разбитых стекол – нарушитель все-таки ввалился в дом, выбив окно своим собственным телом. И хорошо еще что без коня!
Элиас на мгновение замер на лестнице, замешкавшись и не зная, что предпринять. Воздушную магию на незнакомца он теперь обрушить не мог – это ж он по пути таким образом половину дома вынесет! Из оружия у него был разве что нож, но что делать с ножом против меча? А мечом пришлый бандит орудовать умел – Элиас по его выправке это уже заметил. Оставалось единственное – вырубить бандита, пока тот не расчухался и не поднялся с пола.
И пожертвовать чем-то малым… Ну, к примеру, вот той напольной вазой, что стояла ради украшения возле лестницы.
Вазу Элиас подхватил легко и быстро – особо думать ему вообще было некогда. И в следующее мгновение обрушил ее на голову нарушителя чужой собственности:
- Извини.
План был донельзя прост: вырубить, связать. И оставить в таком виде дожидаться хозяйку дома – пусть дальше Ския сама с ним разбирается. Если надо стражу вызывает, отрабатывать выбитые стекла заставляет или развязывает и отпускает с миром на все четыре стороны. 
Единственное, что не пришло в голову Элиасу, что ваза может быть довольно ценной штукой.
Возможно, даже старинной.
Редкой или памятной.
Для него она была меньшим злом и меньшей потерей: если ею не пожертвовать, то бродяга тут половину дома может разнести, а значит, пострадает не только ваза, но и множество других вещей.
А возможно еще и собственные здоровье и жизнь.

Это был какой-то совсем неправильный бродяга! Вот нет бы ему вырубиться от удара по голове, так нет ведь, он даже не подумал это сделать! Вместо того, чтобы смирно растянуться на полу, он вцепился в своего обидчика и дернул его на себя. Последнего Элиас никак не ожидал – бил он мужика вазой со всей силы, чтобы как раз последнего не допустить, но просчитался, а потому тоже растянулся на полу, перемазавшись в чужой крови, да еще и огреб люлей от своего противника.
Элиас прекрасно знал, что в рукопашной схватке ему не выстоять – он воином не был, хоть теоретически и знал, куда бить, да и в весовой категории явно проигрывал. От удара под дых перехватило дыхание, сознание спуталось от боли, и он сам не понял, как снова очутился на ногах – отбивался уже чисто машинально, боясь, что может и вовсе в этой драке не выжить.
И, возможно, так бы все и случилось, не врежься они с бродягой в один из шкафов. И не скатись откуда-то сверху этого шкафа массивный гадальный шар… прямиком на голову нападавшего дебошира. Тот окосел, обмяк и завалился на пол, выпустив из хватки Элиаса и попутно попытавшись ухватиться за шкаф, тем самым обрушив на себя этот шкаф сверху вместе со всеми вещами, что там хранились.
Элиас успел отскочить назад достаточно далеко, чтобы его не задело рухнувшей мебелью и на несколько секунд выжидающе замер, прикидывая прибило там его противника насмерть, или тот как ни в чем ни бывало сейчас снова вылезет и бросится в драку.
Но тот не вылезал. И Элиас, подхватив с пола шнур, которым Ския перевязывала тяжелые темные шторы, осторожно подошел к шкафу.
- Ты там жив? – он вытер тыльной стороной ладони стекавшую из носа струйку крови и склонился ниже. – Послушай, я правда не хочу начинать свою новую жизнь с чьей-то смерти.
Даже если виноват в ней косвенно.
Реальным-то виновником был все же шкаф, которым бродягу припечатало!
Но ответа не последовало, и Элиас, покрепче ухватившись за деревянную стенку, приподнял шкаф и сдвинул его в сторону, освобождая своего противника, заваленного книгами, безделушками, что некогда украшали полки, разбитыми флаконами и лепестками засушенных цветов, хранившихся в шкафу ради красоты.
Бродяга что-то пробурчал и зашевелился, приходя в себя, и в этот раз следовало поспешить – Элиас присел рядом, откинув книги, и ловко стянул запястья нападавшего плетеным шнуром. Уж что-что, а узлы он вязать умел хорошо.
А после этого отопнул подальше меч, отошел чуть в сторону сам и присел на корточки:
- Что бы ни произошло у тебя с госпожой Скией, теперь я даже предположить боюсь, что она с тобой сделает после всего этого погрома… Что у вас действительно-то произошло? - раз уж мужчина был настолько зол, то и причина для оправдания его действий должна была быть достаточно весомой. - Наверное, лучшим вариантом будет, если я вызову стражу, и тебя арестуют… Только не вздумай окочуриться прямо здесь.
Выглядел дебошир как-то очень уж плохо. И по чести, Элиас на его месте, наверное, умер бы уже раза два-три точно, так что с этим тоже надо было что-то делать, чтобы не объяснять тем же стражникам и Ские, откуда в доме труп.
– Если будешь вести себя тихо, я тебе голову перевяжу... – предложить-то Элиас это предложил, но не особо рассчитывал, что к его словам прислушаются – до сих пор бродяга их игнорировал, так что вполне мог предпочесть истечь кровью или помереть от кровоизлияния в мозг, если снова попытается освободиться и начнет махать кулаками.

Отредактировано Элиас (19.12.2021 15:59)

Кулон бродяги несколько обескуражил Элиаса. Он видел такие в городе, а когда поинтересовался у Скии, что обозначает знак, то получил ответ, что это знак Ордена Белого Меча. А Орден, в свою очередь, отвечает за правопорядок.
Но тогда получалось, что человек, который должен был блюсти закон и бороться с преступностью, сам вломился в чужой дом, разнося чужую собственность вдребезги!
В голове Элиаса одно с другим не сочеталось никак.
- Госпожа Ския говорила мне, что обозначает этот кулон, но с чего мне верить, что он твой? – развел руками Элиас. – Спер где-нибудь. Для рыцаря у тебя слишком замызганный вид, да и разве стал бы служитель закона вламываться в дом, ломая все на своем пути? Не-а, не верю я тебе. Обычный местный грабитель. Ну может не совсем обычный – бывший военный, к примеру. А может ты даже был в этом Ордене, но тебя оттуда выперли за пьянство и такие вот выходки, типа сегодняшней. И перевязать тебя все же надо…
Кровь ручейком стекала из раны на голове, и бродяга сунулся лицом в раскрытую книгу, что выпала из шкафа и сейчас лежала рядом на полу, чтобы вытереться.   
— …он пылко обнял ее загорелыми, сильными руками, и внизу живота она ощутила скручивающийся прилив тепла, доселе ей неизвестный… - прочитал он одну из строк. - Это, бля, что за чухня?
- Это… - Элиас тоже склонился рядом. Явно не «Зельеварение». Он перевернул книгу на заглавную страницу, читая название, сильно отличавшееся от того, что было на обложке. – «Несравненная Анжелика». Мм-м… Это, наверное, роман, который госпожа Ския читает. Вернее, читала. У нее много таких, но про приключения интереснее… - признался он. – И теперь ты вывозил все в крови… Как она читать будет?
Тут до Элиаса дошло, что бродяга-то еще и читающий, значит, явно не обычный простолюдин и какое-то образование получил. И видимо, допился, раз так плохо сейчас выглядит. Вариант, что его выгнали из Ордена, становился очень даже реалистичным.
- Полежи здесь тихонько, а я принесу тебе рану обработать, - решил все же Элиас. Он же хотел быть добропорядочным жителем Галатеи? Хотел. Но развязывать своего пленника не спешил – пусть этим Ския занимается. Если мужик, и впрямь из Ордена, пусть даже был там когда-то, а не сейчас, то бросать его с разбитой головой точно не стоило, а связанным может немного и полежать. – Не вздумай упрыгать куда-нибудь со связанными руками. Хуже себе сделаешь… Помрешь еще.
Элиас подумал немного и все же подошел к окну, снимая с уцелевшей шторы еще один шнур. Упрыгает ведь, как пить дать! Шустрый слишком. И еще что-нибудь по пути разнесет.
- Я совсем ненадолго отойду, - он стянул бродяге шнуром еще и ноги. – Я несколько лет на корабле плавал, узлы вязать меня научили, - похвастался, не удержавшись. – Так просто не развяжешь.
Ну да, вот хоть что-то полезное из этих плаваний Элиас все же для себя вынес.
Он дошел уж было до двери, ведущей в кухню, но остановился на пороге:
- Госпожа Ския много денег тебе должна? – недавние слова бродяги вспомнились сами собой. Некромантка не была бедной женщиной, деньги у нее водились, иногда и немалые, но если этот человек, говорил, что и после разгромленного добра она ему все еще должна, так сколько же она могла занять?
Или украсть?
Да откуда у него вообще могут быть деньги?!
- Ладно, почитай пока Анжелику, - посоветовал Элиас своему пленнику. - Я быстро, - и бегом бросился на кухню за водой, бинтами и зельями.

Элиас вздохнул и вернулся к своему пленнику. Перевернул ему страницу книги, как просил. Раз уж так ему эта Анжелка нравится, то разве жалко? Пусть читает, а пока читает, хоть лежит спокойно. Надо ж как его книжка про постоянно ныряющих в постель к мужикам голых баб увлекла! Элиаса бы тоже, наверное, увлекла, будь там картинок побольше, а то так после каждых десяти страниц повторение и ахов-вздохов явный перебор. Скучно, в общем, читать – с картинками, может, веселее бы пошло.
А пока бродяга читал, Элиас сбегал на кухню, налил в таз воды, прихватил бинты и кровоостанавливающее и вернулся обратно. Торопился, как мог, боясь, что пленник как-нибудь освободится, или даже связанным еще что-нибудь порушит. Но тот никуда не сбежал – читал. Ржал правда не хуже коня, - видимо, так забавно было ему узнавать, как Анжелика перекочевывала из одной постели в другую.
- Не надоело? – Элиас пристроил таз с водой рядом с бродягой. Ну не получалось у него представить этого грязного и пьяного мужика в виде доблестного рыцаря Ордена Белого Меча, что бы он там ни говорил! – Тогда читай пока, - он перелистнул ему еще одну страницу (зубами же совсем неудобно), а сам намочил в воде чистую тряпицу и принялся смывать кровь у него со лба и волос, чтобы рассмотреть, что там за рана получилась.
И на деле, все оказалось не так страшно, как выглядело. Магический шар вдарил бродягу ровно по темечку, – шишка вспухла знатная, - но порез образовался не от него, а, скорее от сломавшейся полки. Да и порез бы неглубоким, просто кровоточил сильно. В общем, умереть бродяге от шара для предсказаний и рухнувшего шкафа явно было не суждено.
- Рана неглубокая, если зашить – стежка три будет. А на шишку что-нибудь холодное положить надо, - вынес свой вердикт Элиас, берясь за нож. – Ну это волосы немного сбрить, - пояснил он насторожившемуся пленнику, - иначе что я там зашью? Не видно же нихрена. 
Он и правда сбрил немного – только вокруг раны. Промыл ее, смочил кровоостанавливающим, наложил стежки и забинтовал. Затем сбегал на кухню, спустился в подвал и вернулся с ощипанной куриной тушкой, которую тут же пристроил бродяге на голову – прямиком на шишку.
- Холоднее ничего нет, а замораживать воду я не умею, - объяснил он, оставив пленника лежать на полу с «Анжеликой» под носом и курицей на голове. – Побудь так, пока госпожа Ския не вернется, а я пока что приберу все, что ты разломать успел. Скоро еще наша кухарка придет с рынка – вообще испугается.
Он отошел в сторону и осмотрелся, оценивая убытки. Получалось, что прибираться ему тут не один час придется. А еще ведь ломаный шкаф и выбитое окно…
В общем, отпускать «господина рыцаря» точно было нельзя – ему еще все оплачивать. А то, что бродяга сам пугал наказанием от Ордена, то тут Элиас волновался мало. Даже если так, то он ему шкаф поднял? Поднял. Рану обработал? Обработал. Вон даже курицу пожертвовал. Получается, почти жизнь спас! Так что теперь бродяга ему, Элиасу, еще и обязан остался за доброту и помощь, а не наоборот.

— Что это еще такое «телесная разлука»? – интересовался бродяга, пока Элиас обрабатывал ему рану.
- Не тискал ее давно никто, - по простецки объяснил Элиас. – В книгах всегда пишут, как покрасивее. Хочется девке обниматься. Всего лишь о своем мужике соскучилась.

Курица пленнику внезапно не понравилась (ой какие мы капризные!) – скинул ее и упрыгал связанным в кресло. Теперь еще и кресло испоганил – со всей уличной грязью в него плюхнулся!
Вот же зараза!
Но вел бродяга себя настолько уверено, словно являлся лучшим другом некромантки, и твердо знал, что она ему простит все выходки. Тогда почему же Ския его не упоминала за все прошедшие месяцы? Или упоминала?
И тут до Элиаса дошла простая истина – он же имени бродяги не знает, чтобы судить о том, насколько тот вхож в дом некромантки. Говорила она как-то про одного…
- Надеюсь имя у тебя есть, и это не великий секрет? – поинтересовался Элиас у своего пленника, бросив тушку курицы перед ним на маленький столик, чтобы на полу не валялась. – А то госпожа Ския как-то рассказывала об одном чокнутом рыцаре… - Элиас на мгновение задумался. Вроде бы и этот рыцарь, по его словам. Но совсем уж какой-то бешеный и неухоженный. Мог ли он быть тем самым? – По ее словам, он головой стукнутый, но безобидный.
А тут…
Элиас вновь окинул взглядом устроенный погром и вздохнул. Не, явно рыцарь там был другой.
И он бы может и почитал книжки, как бродяга просил, - это ж не работа, а ерунда! - но кто ж тогда прибирать все будет?
Если только совмещать.
Книга про Анжелику все еще лежала среди высыпавшихся из шкафа вещей. Часть страниц успела слипнуться от крови, и когда Элиас поднял роман с пола, то его пальцы тоже окрасились красным.
- Ладно, почитаю, - согласился он, перелистнув страницу. – «Алебастровая кожа прекрасной Анжелики покрылась мурашками, когда его мощный жезл проник в ее тайную пещерку», - произнес Элиас вслух.
Он услышал похрюкивание со стороны кресла и, оставив пленника переваривать прочитанное, принялся поднимать шкаф - хорошо еще, что тот был не слишком массивным, как стоящий рядом: упал бы соседний, голова бродяги раскололась бы непременно, да и одному соседний шкаф с пола было бы не поднять. А пока Элиас возился с рухнувшей мебелью, расставляя все по своим местам, книга болталась в воздухе, подвешенная магическим воздушным потоком.
- …она стонала, поглощенная неизведанной ранее страстью, и кусала темно-красные, как черешня, губы, пока он уверенно двигался, погружаясь в нее все глубже и глубже…» - читал Элиас дальше, расставляя на полки все, что с них ранее свалилось.
Пещерки… погружения...
Не знал бы, что «Анжелика» - дамский роман, подумал бы, что про шахтеров!
У темных эльфов ему попадались подобные книжки, но там все было просто и своими именами, а в Галатее, видимо, мода была другой – чем больше прекрасных образов вставлено, тем моднее.

Ее появление произвело фурор: Элиас, вздрогнув, уронил и книгу, и благовония, а Потасовщик, прекратив ржать, замер в кресле. Связанным. И почему Элиас не вставил ему кляп?
— Госпожа Ския…
— Кто эта женщина, ты ее знаешь?
Еще и смеется, зараза...
— О, подожди только с убийствами, пока у нас низ живота скрутит в сладострастный жгут и пещер-КА наполнится водой!
- Что вы устроили в моем доме? - прошипела Ския, пытаясь не реагировать на его издевательский тон. Видит небо, это было сложно. Кончики ее пальцев налились угрожающей колдовской зеленью. Но прежде, чем она хоть что-то еще сказала, кресло под Винсентом с грохотом подломилось, и рыцарь тяжело повалился на пол, вновь взрываясь хохотом.
- Мое кресло!.. - охнула некромантка, борясь с желанием совершить убийство прямо сейчас и немедленно.
Положение спас Элиас. Ученик, виноватый, бледный, слегка подбитый, выглядел настолько извиняющимся, что Ския и вправду решила подождать с убийствами - по крайней мере, до тех пор, пока не услышит от него ответ.
- У тебя минута, чтобы все объяснить, - отчеканила колдунья, скрещивая руки на груди.
— Я не хотел пускать его в дом, но он выбил окно и залез сюда сам…
- Это на него похоже, - Ския метнула испепеляющий взгляд на хохочущего Винсента, пытавшегося подняться с перевернутого кресла.
- Очень хотел вас видеть, госпожа Ския, и совсем меня не слушал...
- Надо же, какое рвение! - в голосе некромантки слышался яд.
В ее голове постепенно начинала складываться картина. Легковоспламеняющийся гневом Беда попытался штурмовать ее дом, уверенный, что это у него получится без труда, но он никак не мог знать об Элиасе - сама некромантка рыцаря видела в последний раз несколько месяцев назад, после происшествия с Бланкой и, конечно, про ученика еще не рассказывала. Испуганный мальчишка защищал жилище, как умел - просто не подозревал, на что способен безумный рыцарь, отчаянно рвущийся к своей цели.
- И что вы ему что-то должны…
- Я?!
Ския обернулась к Винсенту, и только теперь заметила, что, несмотря на вульгарный хохот, настроен он вполне себе серьезно. В глубине темных глаз притаилась злость, но что ее вызвало...
Неужели ее последнее послание?
Но это была совсем несложная просьба... для такого-то, как Беда. Его это так сильно обозлило?
- Кажется, я начинаю понимать, - протянула Ския, дернув уголком рта. Винсент был покрыт кровью и, насколько она его знала - не своей.
Что ж, значит, банду Вершника он все же разнес. Одной проблемой меньше. А одной больше - кажется, это вправду его выбесило.
— Вы его знаете? Он и впрямь рыцарь? - Элиас растерянно вскинул на нее голубые глаза.
- О да, знаю. Позволь представить: Винсент де Крориум, господин Исполняющий Ордена Белого Меча, - тщательно проговаривая его титул, сообщила Ския. - А это Элиас, мой ученик и воспитанник. Элиас, можешь развязать господина Исполняющего...
Некромантка подвинула уцелевший стул и опустилась на него, закинув ногу на ногу.
- Так как там поживает Вершник? Или, вернее сказать, помирает?

Вершник был скользким и пронырливым типом, с недавних пор пытавшимся собирать с лавочек района некую "дань". Кого-то запугал, кого-то его ребята избили, кого-то и вовсе по кругу пустили - в назидание прочим. Платить ему Ския не собиралась. Она могла бы стереть его с лица земли и собственной силой, но, во-первых, он был осторожен, и нигде не ходил в одиночку, а в открытом бою против всей банды некромантка, при всех своих колдовских умениях, не выстояла бы.
А во-вторых - применять некромантию в центре Рон-дю-Буша, даже ради самообороны... Она все еще не сошла с ума для этого.
Ее послание, доставленное Винсенту на прошлой неделе, гласило, что некий Вершник, обосновавшийся в районе Красных Кирпичей, был поставщиком для их общего знакомого Некроманта, и не желает ли господин рыцарь потолковать с Вершником один на один?
О том, что Вершник понятия не имел о Некроманте, равно как и о том, сколько именно человек насчитывала его банда, Ския не сказала. О последнем - Луна свидетель! - даже точно и не знала.
Она знала, что Беда легко клюет на такого рода информацию, но даже не рассчитывала, что он в одиночку полезет разбираться со всей шайкой. Она думала заручиться его поддержкой и выкосить банду потихоньку, возможно, выманив куда-нибудь за пределы города. Или и вовсе прищучить силами Белого Меча. Но обратись она к Винсенту просто так, он, вероятно, поднял бы ее на смех - как сейчас гоготал над "Анжеликой": жуткая некромантка, способная одним движением поднять кладбище мертвецов, и не способна расправиться с какими-то отморозками...
В том и дело, что способна, но не в условиях города.

- Я-то думала, ты перед этим заглянешь сюда - по-человечески, через дверь и не разбирая на части мою мебель. И уж тем более не разрывая мои книги, даже если "Анжелика" вызвала в тебе такую бурю эмоций...

Отредактировано Ския (08.01.2022 18:26)

На подколки Беды Элиас внимания не обратил. Как его только раньше не называли – он давно привык. Да и ни в какую казарму он не собирался – ему и в доме Скии было хорошо.
Но дальше…
Дальше оказалось, что Беда все же имеет имя, да еще и взаправду рыцарь. Элиас покосился на него с некоторым подозрением, но все же отметил про себя, что поступил правильно, не добив после шкафа и магического шара, – этот Винсент оказался действительно знакомым некромантки, и действительно принадлежал к довольно могущественной организации, чтобы отправить его на тот свет так запросто и без последствий.
И видимо, со Скией Винсент был настолько дружен, что она тут же приказала его развязать, не смотря на все те разрушения, что он устроил в ее доме. Да и сама спокойно уселась в кресло, словно и не было перед ней здоровенного воина, пышущего гневом и злобой.
- Простите, господин Винсент, - Элиас быстро распутал узел на шнуре, стягивающем запястья Беды, а затем развязал ноги.
На его лице не промелькнуло и тени раскаяния – сказанная фраза была вполне себе дежурной.
Он забрал шнуры от штор и отошел с ними в сторону. Но стоило отойти, как Винсент уже оказался на ногах и направился в сторону некромантки, явно ей угрожая. И на мгновение Элиасу даже показалось, что вполне серьезно – он выпустил шнуры из рук и потихоньку достал из-за голенища сапога нож. Беда этого заметить не мог, - он стоял к Элиасу спиной, нависая всей своей массой над некроманткой, - но вот Ския заметила и слегка мотнула головой. На ее лице не было и тени страха, да и голос звучал спокойно, словно никаких угроз рыцарь не произносил.
Элиас помедлил несколько секунд, пытаясь как-то осмыслить то, что происходило, а затем убрал нож обратно. Рыцарь вреда некромантке действительно не причинил – поорал, да и все. Она сама его, судя по сказанному о каком-то Вершнике, обманула, не сказав правды. И, видимо, Беду именно это и заело – факт обмана, а вовсе не то, что он по ее желанию кого-то там вырезал.
Элиас в их разговор не встревал, - ему вообще казалось, что он тут немного лишний, - так что ему оставалось лишь наблюдать за происходящей ссорой со стороны. Он быстро понял, что та была у Винсента со Скией далеко не первой, и, видимо, не последней. Даже показалось, что они ею в какой-то мере наслаждаются, взаимно друг друга оскорбляя. Или… хотят поговорить по иному, но не могут пересилить себя и собственную гордость, ведь шаг навстречу первым ни сделает ни он, ни она.
— Ты понимаешь с кем ты живешь, и что ты не больше, чем расходный материал, – внезапно вспомнил про присутствие Элиаса рыцарь.
- Вы ничего обо мне не знаете, - ответил он Винсенту. Объяснять про то, что дом Скии просто чудо в сравнении с тем, где он жил раньше, было долго, да и вспоминать Эльпиду совсем не хотелось.
И чтобы сменить тему, Элиас предложил:
- Господин Винсент, госпожа Ския, не хотите выпить?
Вот так вот внезапно.
Вино – всегда хорошо, если в меру. Настроение Скии от вина всегда улучшалось – это Элиас уже успел заметить. Про Винсента он не знал ничего, но предполагал, что, как и любой рыцарь, от выпивки тот не откажется. Это поначалу Элиасу показалось, что Беда перепил, поэтому и ломился в дом так отчаянно - позже понял, что ошибся, рыцарь просто был жутко зол. Так может с вина подобреет?
- Я могу накрыть на кухне, а пока вы там беседуете, приберу здесь, - продолжил Элиас.
Он прекрасно понимал, что Ския может упрекнуть его в разбазаривании вина, а Винсент опять потыкать отсутствием яиц. Но может они все же успокоятся и поговорят друг с другом нормально?
Ведь хотят же…