- И ждала, и плакала всю ночь; и считала те минуты я, как вдох; а потом отбросила печаль; значит, все-таки подох. – вместо приветствия произнес Винсент поставленным голосом ровно в тот момент, когда после его стука из-за открывшейся дверной створки показалась бывшая баронесса. Черная волшебница великолепно спряталась на виду под маской целительницы и спасительницы, отыскать ее было непросто. Но подсказка в направлении у проклятого все-таки имелась – последняя иллюзия, и цепкие мозги не пропустили этого несмотря на весь сюр, происходящий вокруг.
Беда нашел некромантку несколько недель назад, но показываться не решался – он наводил на нее справки. И на сегодняшний момент Винсент не нашел ничего такого из-за чего ему следовало немедленно натравить на чародейку все возможные фракции и стереть ее тело с ворохом платьев в порошок пока не произошло непоправимого, но искать не переставал. Она все-таки была некромантом не по принуждению, а на последних у проклятого был свой зуб.
И несмотря на все это – совершенные бывшей баронессой преступления, которых, к гадалке не ходи, было в избытке, черноту, присущую мертвому ремеслу, и миазмы смерти – эта женщина могла помочь Беде, как сделала это во власти иллюзии. Общий враг сближал как никто.

Вот она ошалеет сейчас, приятель.
- Это ты вернула моего коня в конюшню ордена, нарушающая обещания? – с оскалом произнес Беда, наваливаясь предплечьем на черненный морилкой косяк. Он и не надеялся застать после своего воскрешения некромантку у входа в город мертвых, она поступила ровно так, как воин и ожидал. Большего женщина ему была не должна никак.

В этот раз Винсент выглядел не как побитая жизнью собака, не совсем. Нахождение в стенах меча и череда заседаний в ордене обязывали. Серый чистый плащ, за исключением подола, с изображением клинка приятно тянул назад – воин не скрывал своего статуса, не здесь и не при свете дня. Правда, несколько сеймов он все-таки пропускал прямо сейчас – в такую жару находиться в переполненных помещениях было выше его сил. Ноги бодрые и здоровые крутило от бездействия, в особенности после того, как ему поступили последние «чистые донесения» о целительнице с перекрестка под фонтанами. И в последних сейчас блестели разные монеты под ярким сильным солнцем, не способные скрыться от светила за толщей мутноватой воды.
Сегодняшняя дата была идеальным временем для своего обнаружения. И Винсента это определенно забавляло.
И тебе некромантка больше не скрыться, нити желания стянулись в узел.

Прогремела повозка за спиной Беды, не способная отвлечь его внимание и прямой взгляд. Громко обсуждали предстоящие праздники праздно идущие женщины. В подворотне гавкал пес. Город жил своим чередом, совершенно не подозревая ни о некромантке, ни о проклятом, ни об их тяготах, лишениях и самое главное желаниях.
Возможно, настало время, приятель, сделать своего врага (некромантию) союзником и вступить в этот одновременно шаткий, подлый, но жестко-крепкий союз? Главное – поставить на правильное «число», пусть и черное, но и у черноты есть сотни оттенков.
Ночное небо ведь тоже было черное, но зато какое...

- Какого хрена?!
- Разве миролюбивые и кроткие целительницы знают такие слова? – вопросом на вопрос ответил Винсент, не скрывая удовольствия, которое он получал сейчас из этой ситуации. Его плечи мелко задрожали с большего в беззвучном смехе.
В отличии от черной волшебницы проклятый не стремился забыть пережитое, он, наоборот, каждый день прокручивал в голове случившееся в целом и отдельно слова, поступки и взгляды его случайной союзницы. И чем больше Беда размышлял над этим, чем больше приходил к выводу, что просто так забывать о некромантке не следовало. Винсент не бежал от тех ситуаций, которые ранили его или втаптывали в грязь - к боли он привык. Но и в этом «жизненном» правиле было исключение, а именно семейный вопрос бессмертного. К смертности своих родственников и в особенности отпрысков привыкнуть было невозможно, как и к чертовому проклятию, сковавшему разум и тело воина.

- «Ну что, остается только смириться.» - все еще весело подумал Беда, наблюдая за тем как ярко зеленые, сейчас ни разу не воспаленные напряжением и бессонницей, глаза женщины опасно сузились на секунду. Проклятый ведь предупреждал черную волшебницу о своей колоссальной живучести и тупой бараньей упертости, что теперь-то злиться?

- А ты предпочел бы, чтобы он подох в Руинах?
- Большое тебе человеческое спасибо. – с минимальной насмешкой произнес Винсент в ответ на скрещивание бывшей баронессой рук. Женщина и правда избавила его от ненужных проблем и за это он был ей искренне благодарен, чего, впрочем, не скрывал за оскалом в центре темных глаз.
- И неужели ты думал, что я буду ждать тебя там вечность, пока ты соизволишь воскреснуть?
- Ни единой секунды. – просто и не скрывая ответил Беда, покачиваясь на ногах. Сколько еще «целительница» продержит просящего в помощи на пороге своего жилья?
Праздно идущие женщины за спиной воина остановились, наблюдая за проклятым и некроманткой. Они прикрыли рты веерами – представительницы прекрасного пола из богемы всегда так вольно или невольно делали, принимаясь обсуждать кого-то. И в этот раз под их прицелы попала черная волшебница в своем «наряде», насколько те могли его рассмотреть с расстояния за широким плащом воина. О, как вы коварны, женщины!

- Ну что ж, мы выяснили, что ты жив, коня своего нашел, и мой дом зачем-то тоже. Остается вопрос: что тебе нужно от меня?
- Я в отличии от некоторых обещания свои выполняю. – без тени обиды произнес Винсент, поднимая в руке увесистый мешок. Монеты внутри звонким перезвоном отозвались на голос проклятого, и он сильнее сжал в покалеченных пальцах кожаный кошель.
- Снимай с себя эту потрепанную жизнью и собаками лису и пошли набьем желудки, как и обещал. – Беда широко растянул рот, не показывая зубов. И с этими словами он вошел внутрь жилища, ни секунды не раздумывая, как только получил невербальное разрешение войти.
Слоган Винсента по жизни был таков – бей молотом по наковальне пока горячо, приятель.

- И нам стоит все-таки нормально поговорить о том самом, наболевшем. – более серьезно произнес Беда, продвигаясь внутрь гостиной и изучая жилье «целительницы», он невесомо придерживал меч за рукоять, не позволяя ни с чем столкнуться. Воин остановился у стола, желая налить себе воды из кувшина.
- Нескромный вопрос, зачем тебе вязанные носки в такую жару, а? При взгляде на это мне становится еще жарче. - о нет, проклятый не налаживал связь, он с интересом нащупывал границы дозволенного, изможденно от жары облокотившись кулаком о столешницу. Теперь-то некромантка могла испепелить его или выжать из него всю кровь без свидетелей, но Винсент определенно точно запомнит это и галочек себе наставит.
В городе мертвых и иллюзий бродяге и кошке было совершенно не до них самих, но не теперь. Теперь иллюзорная гильотина не висела над их шеями, рискуя перерубить плоть и жизнь, как соломинки.
Так кто ты есть, приятельница, и кем готова стать…

Отредактировано Винсент де Крориум (16.11.2021 22:46)

Золотым цветом были окрашены тяжелые, полновесные монеты, которые определенно точно приносили всем удовольствие. Блестящим цветом были наполнены пшеничные поля возле некогда сгоревшего поместья Винсента, они всегда были теплыми и вкусно пахнущими – но не в реальности, а только в его воображении. При пожаре проклятый еще не родился и запомнить это никак не мог, но рассказы матери сделали свое дело. Золотыми переливами блестела вспотевшая сильно загоревшая кожа трудолюбивого погонщика и его молодой прекрасной дочери, которые приезжали в Солгард время от времени и останавливались в заведении, где работали Винсент и его мать.
Но всякий цвет всегда имел две стороны монеты. Золотой цвет в придачу к резкому кислому запаху напоминал мочу, которой среди прочего окрашивались простыни под раненными солдатами в лазарете. Желтоватый цвет напоминал гной, сочащийся из необработанной вовремя раны. Золото-коричневый цвет имела блевотина, не раз выходившая наружу из проклятого, когда тот перебарщивал с количеством выпитого. Блестящий цвет в кошеле не только избавлял от тягот, но и призывал в мир алчность и жестокость.
И каждый раз к цвету золотому ли, желтому ли, черному или серо-буро-малиновому происходящее не имело никакого отношения. Это были всего лишь жалкие потуги человеческого разума увязать с чем-то те или иные события.
Черное - не значит смерть, еще оно значит тихий, мимолетный момент перед рассветом. Белое - не значит целомудренность и невинность, еще оно значит сброшенную змеей кожу или обескровленное тонкое женское лицо. Цвета окружали жизнь, но полагаться на них было опасно.

- «Некромант, которой пришлось помогать больным – похоже больше на шутку в пивной, чем на правду.» - пока Беда перекатывал под пальцами монеты всех допустимых цветов в кошелке, он продолжал осматривать жилище черной волшебницы изнутри. Приемная на показ кричала о принадлежности бывшей баронессы к целителям, и сейчас она сама выглядела вполне себе стандартной горожанкой, в том числе падкой на меха, ткани и недешевые предметы интерьера. Винсент качнул головой соглашаясь с собственными выводами.
Но ты-то, приятель, знаешь ее земляно-костный секрет.
Беда, не скрываясь, специально обвел медленным изучающим взглядом приемную, взглянул на собирающую кости и опустил глаза на не сильно поскрипывающие доски пола. Где искать настоящее я некромантки было не трудно определить – не среди же ее юбок и халатов. Но слишком сильно заострять внимание на своих показных размышлениях воин не стал, продолжая движение в приватную часть жилища под острым взглядом некромантки.

- За тем самым, если сильно наболело, иди в бордель.
- Неужели у кого что болит тот о том и говорит? – без промедления отозвался Винсент, наливая себе второй стакан и ощущая, как вода приятно полилась по пищеводу вниз.
- Я вообще говорил про нашего старого набившего оскомину знакомого, а не про шлюх. – Беда приподнял густые брови, издевательски наблюдая за черной волшебницей.
Интересно, некроманты предпочитали живых или мертвых в постельном плане. Больных на голову было везде в избытке.   

- Вспоминать те похождения в Руинах мне не слишком-то хочется.
- С городом иллюзий с большего все понятно, но меня интересует что ты нашла на него до и возможно после. В ответ поделюсь и я тем, что знаю. – медленно, разжевывая свое предложение, как ребенку, произнес Винсент, наконец отставляя кувшин.
Раз бывшая баронесса проявила каплю сочувствия там на пороге города, позаботилась о коне воина, и не испепелила его сейчас, а наоборот осторожно, но все-таки впустила проклятого в свое жилище.
Значит, можно рискнуть и пойти на контакт, и может в перспективе на сотрудничество.

- Надеюсь, ты осознаешь, что такое ждать здесь?
- Если сомневаешься в моих умственных способностях, то можешь взять меня с собой наверх. Под твоим присмотром я точно не засуну свой надоедливый нос в твои скелеты. – Винсент не был наделен даром читать мысли, но порой у него это выходило не в глаз, так в бровь. Наверное, сказывались прожитые не на перине бессмертные года.
Беда живо, но не сильно растянул еще мокрый от воды рот и подошел к подъему наверх и некромантке, касаясь покалеченными пальцами перил.
Все свои скелеты проклятый таскал с собой, внутри своей грудной клетки, и поэтому был спокоен на этот счет. Но он все еще изучал границы дозволенного. И самое главное насколько черная баронесса была живой. А жизнь всегда ровнялась переживаниям и испытываемым эмоциям.
Без них жизнь становилась не жизнью, а блеклым, потерянным существованием. И именно этого боялся Винсент для самого себя.

Отредактировано Винсент де Крориум (01.12.2021 03:54)

Говорить об этом (то есть о том самом наболевшем) – значило признавать трудности и бороться с ними, не давать себе потонуть в грязном болоте и искать выход снова и снова.
В противном случае непроизнесенные слова принимались разъедать и мучить сознание, все сильнее убеждая в невозможности изменить ход сложившихся вещей.
Винсент опасался размышлять о том, к чему могло привести его с некроманткой «сотрудничество». И как могли развернуться события ровно в тот момент, когда их цель перестанет быть единой и разойдется в разных направлениях. Проклятый готов был быть использованным ровно в том же объеме, в котором планировал использовать бывшую баронессу.
Они, пострадавшие от искусного злодея и прожившие не один десяток лет, прекрасно должны были осознавать в какой союз вступали, по крайней мере на первое время.
 
- А еще куда тебя с собой взять? Не в спальню ли?
- Ну можно и туда, чего я там еще не видел. – отозвался Беда, продолжая «щипать» черную волшебницу за «бок».
Изуродованного магией некроманта, обожжённого, исцелившегося не до конца, но все еще живого и упертого женского тела.
- Жди. Здесь.
На это Винсент ничего не ответил и только несильно кивнул, словно прикосновение к нему бывшей баронессы запечатало его рот и лишило возможности шутить и язвить. В этом моменте стоило притормозить, пахнуло разыскиваемой границей дозволенного.
Воин еще больше перенес свой вес на перила, имеющие по всей своей длине тонкую полоску потертости. С их помощью много раз поднимались и спускались вниз, когда человеческое тощее тело давало слабину и его пронзала жуткая, игольчатая боль. Винсент некоторое время провел за изучением этой потертости, не сводя немигающего взгляда.
- «Она некромант, приятель, не смей обманываться.»

Беда и шага не ступил прочь, как было велено. Проклятый был ровно на том месте и в той же позе, в которой женщина оставила его.
- Мне кажется или этот черный не такой черный, как в прошлые разы? – не очень громко спросил Винсент, наконец приходя в движение и ощущая, как нехотя потянулся застывший позвоночник под одеждой. В любом случае, эта женщина собиралась в свет куда быстрее всех остальных городских модниц, и на том спасибо.
Винсента не интересовали ни склянки, ни зелья, ни записные книги, которые были оставлены здесь бывшей баронессой или в подвале ее ничем не примечательного извне жилища. Проклятого интересовало то, что скрывалось за самым прочным замком и в самом крепком сундуке - в голове собирающей кости.
О, приятель, не заглядывай под черную маску, ты пожалеешь об этом и, возможно, повредишься разумом. И после не останется ничего.

Солнечный свет встретил некромантку и воина опаляющим жаром, беря в плен своих «прожекторов». Но никто из «зрителей» не был в состоянии понять истину происходящего, слишком много времени и сил требовалось от них на такой «пустяк».
Все всегда спешили жить. Правда кровожадная месть мешала карты и заволакивала взгляд, забирая радость от жизни и не давая полноценно жить, не так ли, приятельница?

- Губа у тебя не дура. – коротко и без раздражения отозвался Винсент, проходя внутрь выбранного некроманткой заведения. К счастью для проклятого к монетам Беда имел посредственное отношение и расставался с ними без труда, не то, что со своими телами в момент смерти.
В со вкусом обставленном помещении было не так жарко, как под палящим солнцем. И воин с облегчением выдохнул, вытирая свое взмокшее лицо. Но в заведении было слишком, неестественно тихо. Беда предпочитал шумные компании, именно в них водопадом плескалась жизнь простого, ничем смертельным не отягощенного человека. Но здесь в этой тишине и неспешности собственные мысли становились громче и резче.
И именно поэтому вопрос черной волшебницы Винсент расслышал не сразу, он еще какое-то время вслушивался в собственные мысли, откинувшись в мягком стуле с резными подлокотниками.
- Ну так... О чем ты хотел поговорить?
- Я гоняюсь за ним больше полувека, но ни разу не видел его в лицо еще раз, всегда отстаю на шаг. – негромко произнес Беда, насильно возвращая себя в реальность и наблюдая за пальцами женщины и крошками. О, именно вот этой самой крошкой Винсент и ощущал себя во всем этом мире и в собственной жизни. 
- У тебя я так понимаю аналогичная ситуация? – задал вопрос воин, заранее зная ответ, и замолчал.
Им принесли вино и откупорив при гостях бутылку налили по тонким, звенящим весенней росой бокалам темно рубиновую жидкость, как заполоняет зло и грязь невинный разум ребенка. Работник заведения замер, ожидая ответа по вкусу и качеству поданного вина, но Винсент кивком головы показал, что отвечать за это бывшей баронессе. Красное вино идеально сочеталось с заказанными мясными блюдами, как кровь с живой, трепещущей плотью.

- Возможно ли, что он давно подох и мы гоняемся только за его тенью? – неожиданно спросил Беда, когда их вновь оставили одних. В его глазах отразилось непонимание – он сам не ожидал от себя этого вопроса, но в этой тишине и медлительном потоке заведения мысли в его голове звучали набатом.
- Бредовая мысль – положить жизнь в погоне за тем, чего больше нет… - повысив голос, желая заполнить тишину этого места, произнес Винсент и коротко рассмеялся.
- …и пройденных годов-то не вернуть.

Отредактировано Винсент де Крориум (28.11.2021 19:43)

Винсент наблюдал за черной волшебницей напротив и медлительно, как ворочают крестьяне палками мешающиеся крупные камни на поле, раздумывал. Женщина за свою нелёгкую жизнь не превратилась в мертвеца, она все еще оставалась баронессой, золотой знатью, и в то же самое время была некроманткой, грязным и кровавым чародеем, которым пугали не только детей. Собирающая кости была одной монетой с разными сторонами, по крайней мере старые привычки в ней не исчезли.
Но остался ли таким сам Беда по прошествию стольких лет или он на теперь и на всегда был проклятым потерянным скитальцем и ничего от Винсента ДО не осталось? В любом случае можно было сойтись на том, что сотрудничать с ним черной волшебнице будет не сладко, ни сейчас, ни тем более ДО.

А крошки, как жизни перемолотые жерновами Жизни, сыпались из-под пальцев женщины, разлетаясь по краю стола и ниже-ниже-ниже. Кто мог сказать: на сколько низко могла провалиться-пасть такая «крошка»?
Винсент внимательно посмотрел в глаза собеседницы, несильно прищуривая темные глаза.
В самое опаляющее, выжигающее все мирское пекло, приятель. Не нужно обманываться, в зелени глаз не весенняя трава, но чернокнижное смертельное варево.

О, он почувствует гигантское облегчение и самое главное – истинно смертельный покой.
Винсент желал мести, он готов был стать самым искусным и извращенным палачом для некроманта. Но больше всего он желал избавления от проклятия и никакой непобедимости воину больше не нужно было. И если черные чары и связь будет разрушена в момент кончины говеного некроманта, то Беде было все равно как это могло случится. На таких мега «забегах» процесс отходил на второй план и главным становился только РЕЗУЛЬТАТ.

- Мои поиски зашли в тупик, так что я вернулась сюда и обзавелась небольшим количеством помощников.
- Помощники рано или поздно начинают брать больше, чем выдают. Каждый твой вопрос им – ответ о тебе для таких помощников. Но ты и сама знаешь об этом. – негромко, не настойчиво отозвался Винсент, внимательно слушая черную волшебницу. Ему оставалось только предполагать из каких фракций могли быть такие «товарищи», но список был не настолько велик и все в нем были одного пошиба.
О, приятель, ты сам висишь не на одном крючке за столько вопросов и десятилетий. Но ты бессмертен и это позволяет тебе иметь жирный туз, в отличии от собирающей кости.

- Впрочем, я полагаю, обо мне, зная мое имя, ты тоже кое-что выяснил.
- Выяснил, но не бойся, не все. Твои помощники за столько лет смешали правду и вымысел, монетой, ножом или шантажом не важно. Так что теперь ты сплошное противоречие, жертва-палач, целитель-поднимающая кости. – медленно и не напрямую произнес Винсент, внимательно исследуя помещение глазами на предмет непрошенных слушателей.
- Но кровь на твоих руках мне не важна, поверь от болезней, голода и бедности погибают ежегодно столько существ, сколько ты не прикончишь за всю свою жизнь.  – Беда посмотрел на собственные покалеченные пальцы и наконец глотнул сполна вина. С каждым прожитым годом вино становилось все безвкуснее, как и сама жизнь. И старания воина показать себе и всему миру обратное чаще всего выходили ему боком, в некоторых случаях – буквально.
- Понятие что есть «зло» зависит от того, с какой колокольни смотреть. Главное не запрыгивать этому злу в мою башню.
Предупреждение, приятельница, торг, переговоры о сотрудничестве и определение границ, где вы будете вместе и где порознь. Одним словом, в случае чего, пеняй на себя.
- «Все зло не искоренить, оно заложено в нас с самого начала - с крови матери на теле новорожденного и боли рождения. На этот счет я больше не обманываюсь.»

- Что ты узнал за эти полвека?
- О нашем знакомом не много. В первый раз я столкнулся с ним в глуши сама знаешь где, он кошмарил зверолюдов, пока это не стали делать по первой орки. И после я пытался пойти на контакт с пострадавшими племенами, но они ушли в отказ. Излазил все, но кроме нескольких его ночлежек и временных перевалочных пунктов ничего не нашел. – Винсент с нежеланием взял приборы и принялся орудовать не сильно заточенным ножом, не жалея кусок мяса. Сравниться в этом с бывшей баронессы воин не мог и не старался. Кинжалами и клинками проклятый орудовал куда как с большим наслаждением и знанием.
- После было около десятка некромантов разного пошиба, на которых я выходил. Никто из них не успел рассказать мне ничего интересного, в те времена я был слишком вспыльчив и зол. – Беда, не отрываясь от глаз черной волшебницы, закинул большой кусок себе в рот и только океанское спокойствие читалось в центре его зрачков.
- Некроманты раньше собирались на, так сказать, шабаши, инкогнито, конечно. Но сейчас или прекратили, или успешно скрываются. – он пожал плечами, запивая все красным, идеальной температуры вином.
- Единственное место куда меня не пустили была закрытая часть библиотеки в школе на Ивлире. Волшебники любят надуваться, как жабы, от собственной значимости.  – Винсент недовольно мотнул чистой головой.
- И тогда я понял, раз я не могу найти источник, мне остается искать возможность избавиться от последствия. Но ни одно зелье, ни один магический предмет не смог справиться с этим. Поэтому я продолжаю поиски. – воин на некоторое время замолчал, стискивая челюсти.
- Видишь, и у меня не густо.
- Но чего я не делал за столько лет – я не подпустил ни одного черного к себе и проклятию. – но его отягощенный, измотанный взгляд, несмотря на внешнюю бодрость и возраст «в рассвете сил», говорил или предполагал: «пора, приятель, решайся».

И Винсент неожиданно поднял свой бокал и звонко чокнулся о бокал некромантки, произнося.
- Настой вина и крови густ; И он берет в пьянящий полон; Бокал наполовину пуст; Бокал наполовину полон; Но чем – ответит вера пусть.
И темно красная капля выскользнула из его рта, затерялась в бороде и упала на белую, вышитую скатерть.
Так какова ваша вера на сейчас, приятели?

Отредактировано Винсент де Крориум (01.12.2021 14:09)

О стекло с внутренней стороны билась, непонятно как сюда и с какой целью попавшая, крупная оса. Насекомое рвалось на свободу, не осознавая прозрачного препятствия перед собой и продолжая проверять на прочность свою голову. Но желанный выход был на расстоянии всего ничего – приоткрытая створка выше.
Ничего не напоминает, приятельница?

- Пугаешь меня?
- Пугаю я не словом. – Винсент без обиняков растянул рот, отвечая коротко и негромко. Бывшая баронесса просила поведать о прошедших годах, и проклятый ровно это и сделал. Выводы оставались за черной волшебницей, воин ничего не навязывал. И с этим правилом, которое в прошлом стало для него особым откровением, Беда и жил-не-тужил.

- Ивлир может стать зацепкой.
- Но как чужие и полезные им, так и свои тайны волшебники стерегут лучше всякой своры собак. И в закрытой части библиотеки их навалом. Придется поломать голову, как туда попасть, но возможно в этот раз получится. – спокойно, без всякого предвкушения или трепета произнес Беда, естественно возлагая некоторые надежды на черную чародейку. Сколько у воина было неудачных попыток – не сосчитать, и каждая норовила откусить от стремления идти вперед жирный кусок.

- Я должна быть польщена... я выгляжу польщенной?
- Ты выглядишь довольной больше, чем тогда на пороге собственного дома. – отозвался Винсент, зеркально склоняя свою голову и оголяя крепкие зубы. Юмор, неважно какой, был всегда хорошим знаком, и бывшая баронесса в своей колкой манере его все-таки проявила.
- Но позволь тебя поправить, я тебя подпустил еще не ко всему. – ответный щипок за нежное место, не стоило бывшей баронессе расслабляться. Волшебница говорила не с простым воякой или потасканным отбросом общества.
На этом разговор перешел на новые вопросы и ответы, но в глазах Винсента все еще «звучали» его последние слова, как пища к размышлению, насмешка или предложение-обещание?

- Я предложила бы поискать других пострадавших от его руки, но подозреваю, что выживших среди них немного.
- Есть у меня парочка записей о вымерших мызах, как раз недалеко от твоих земель и в период после пожара. И там есть могилы. - произнес Беда, вспоминая те места и пытаясь восстановить более точную картинку.
- Способны ли говорить скелеты без мягких тканей, а? – воин замер с поднятым куском мяса на ноже.
Если, конечно, еще от костей что-то осталось, приятель.
- Так что можем прокатиться, как жара спадет. – буднично произнес Винсент, но его прищур говорил о том, что воин наблюдает и взвешивает. В прошлый раз когда он там был, некроманта, который мог пойти по своему желанию и воле, у проклятого с собой не наблюдалось, но сейчас-то все изменилось.
Наступила пауза и каждый еще какое-то время был занят своей тарелкой, силясь рассмотреть в ней правильные ответы или нагадать на соусной гуще, кто знает.

- Есть там одна вещица, которая, если верить моим осведомителям, может нейтрализовать проклятье.
- Нейтрализовать мое проклятие, но решить и твои проблемы? Позволь спросить это как? – Беда задал вопрос моментально, не слишком сильно взвешивая каждое слово в нем.
И дело было в том, что воину нужно было время перебрать в голове все то, что скапливалось на складе-сокровищнице последние, как минимум сто лет. Его это в ту же секунду насторожило и заинтересовало. Проклятый, пользуясь своим положением и иногда совершенно тайно, перерыл там все и не раз. Но что такого, что заинтересовало собирающую кости, он мог просмотреть?
- Этот предмет исполняет желания? – выстрелил в пустоту Винсент, откладывая приборы и теряя всякий интерес к блюду и вину. Воин не откинулся на спинку кресла, но придвинулся к некромантке ближе, наваливаясь на край стола руками и скрепя кожаным жилетом. Пояс с мечом и кинжалом покачнулся на спинке кресла с характерным звоном, разлетаясь по всему заведению.

Отредактировано Винсент де Крориум (05.12.2021 03:13)

Выбор у черной волшебницы был всегда – остаться топтаться на месте или войти в этот нарисованный ими обоими мелом круг, надеясь, что его границы будут прочны настолько, что их не смоет вода с неба или еще какая напасть, и у каждого из них получится свершить их собственный и такой единый «ритуал».
Кто не рисковал, тот не смаковал шикарного вина, почивая на лаврах.
Но что могло произойти внутри круга и как это повлияет на проклятого и некромантку не знал никто, как ни силься предугадать.

- Способны, но туда я не пойду. Мертвецы в тех местах ни о чем нужном тебе не расскажут.
Винсент некоторое время, не мигая смотрел на черную волшебницу. Точнее воин пытался рассмотреть причины резкого эмоционального блока бывшей баронессы в ее искривленных губах и поджавшейся линии челюсти. Но продолжать эту тему не стал, производя жесткую, глубокую отметину на нематериальной стене, отведенной под собирающую кости.
- «Ты же понимаешь, что со временем придется поделиться не только информацией, но и собственными секретами, приятельница, не всеми, но все-таки.» - а поданное в заведении мясо таяло на языке, распадаясь на волокна. Именно так под натиском времени истончалась и распадалась тонкая непрозрачная вуаль, которой каждый из живущих прикрывал свои постыдные, жгущие нутро тайны.

- Тебе еще не надоели ситуации, когда твои желания просто так обещают исполнить?
- Вера помирает последней. – просто отозвался Винсент, про желания он говорил с иронией. За все необходимо было платить, и воин и бывшая баронесса это прекрасно знали.
- …тогда как мое напротив.
- Ты не выглядишь подыхающей. – отозвался Беда негромко, наблюдая за манипуляциями с зельем. О, он помнил этот флакон, но на его торсе с того раза ничего не осталось, ни следа.
- Сколько тебе осталось? – задал Винсент прямой вопрос, продолжая наблюдать, как вытянулась женская белая шея, напряглись на мгновение мышцы, в стремлении проглотить живительный напиток.
- И на что ты собираешься потратить свою восстановленную жизнь? – еще один вопрос, проклятому было интересно. Именно такие вопросы позволяли узнать своего собеседника, возможного компаньона и временного союзника.
Черная волшебница, избавившись от проклятия, не станет прежней, не повернет время вспять и не сможет пойти по иному жизненному пути. Понимала ли некромантка это. И стоило ли тратить на это сомнительное предприятие силы и жизнь, которой осталось и так не много?

- По-моему, оно стоит того. Даже если ничего и не выгорит, ты ничего не потеряешь.
Но ты-то, приятельница, потеряешь, ты не живешь вечно.
- Нет там этого камня, я его и сам искал. – произнес Винсент напряженно и неожиданно резко, качая отрицательно головой. Больше всего тратить время на это он не желал.
Беда в молчании порылся в своих карманах, пытаясь справиться с неожиданными чувствами отрицания и сопротивления. После воин все также в могильном молчании извлек небольшую простую шкатулочку и отросшим ногтем подцепил нюхательную соль. И применил ее по назначению, после прикрывая глаза.
Все это время в голове у него крутились мысли, он взвешивал, соображал и боролся сам с собой. 
- Ну так что, ты можешь использовать свои связи, чтобы проверить эти слухи?
- «Я не мог его пропустить.»
Винсент все также ни произнося ни слова высыпал на стол несколько крупных монет и неожиданно поднялся, заставляя кресло громко звякнуть.
- Вот проверишь это сама, в семь вечера жду тебя у главного входа. И будь при шикарном параде, все остальное с меня. - ответил воин, подождав с ответом.
Он снял со стула свой ремень с оружием и, еще несколько помедлив, налил себе вновь вина и выпил стакан несколькими большими глотками.
- И под шикарным я именно это и понимаю. Надеюсь, ты без труда вспомнишь какого это быть зазнавшейся высшей знатью.

Отредактировано Винсент де Крориум (06.12.2021 23:01)

- Ты тоже не выглядишь, но это вовсе не значит, что не можешь помереть в любое мгновение.
Винсент и правда мог откинуть копыта в следующую секунду, но для него это было совершенно нерезультативно. Значение этого ключевого, конечного для всего живого слова и ощущение, которое оно несло по крови и на поверхности кожи, у воина и некромантки разнились.
Беда совершенно точно и прямо был готов сказать, что помирать и возрождаться ему чертовски надоело. И это не только злило, но и пугало его – каждый раз проклятый прислушивался к своей внутрянке и искал подвох или отмерший, затвердевший кусок его собственной сущности.
- …не больше десяти лет.
Слишком мало для смертного человека, так и не вкусившего эту жизнь и ее прелести. И одновременно так много для бессмертного, считающего каждые сутки своей проклятой жизни в ожидании избавления.

Нетерпеливая, пронизывающая и кипятящая кости жара наконец спала. Солнце еще не скрылось за горизонтом, но все больше клонилось к нему – как жена, желающая наконец поцеловать своего мужа, которого не видела много сезонов из-за затяжной войны, но не отчаялась.
- «Чертова женщина, она это специально.» -  подумал Винсент из-за опоздания, но без раздражения, наблюдая за подъезжающей каретой. И вытянул позвоночник, выпрямляясь. В пальцах воин стискивал кожаную папку с тонким, желтоватым пергаментом. – «прекрасно.»
За спиной исполняющего стояло сопровождение из пары вышколенных, среднего возраста солдат при полном параде, сильно потеющих под слоями защиты, но смирившихся с этим. Каждый желал повышения и поэтому подчинялся установленным правилам.
Несколько часов назад главное здание Меча значительно опустело и потеряло в высших чинах – закончились наконец заседания и прения в этих жарких, раскаленных погодой и словом помещениях. И это было полезно для черной волшебницы и воина. 
Винсент не нервничал, по крайне мере внешне это было никак не заметно. И стойко остался стоять, когда бывшая баронесса вышла из кареты, производя определенное, желанное впечатление.
- «Она бывает послушна, это хорошо.» - Беда медленно и почтительно, насколько этого требовала ситуация, поклонился. Проклятый ожидал, что черная волшебница и в этот раз выберет черный, но ставки все-таки сам с собой провел.
Несмотря на все роскошество, в этом цвете и в таком платье женщина была слишком заметна. И надежда оставалась на то, что все мужские взгляды будут прикованы к определенному месту – вздымающейся, туго подвязанной женской груди и никто не запомнит всего остального.
- От имени ордена я, исполняющий де Крориум, рад Вас встречать, виконтесса де Виллардуэн. – Винсент оценивающе опустил взгляд на платье и в особенности на вырез, не скрываясь. Со спины сопровождение не могло этого видеть и проклятый позволил себе этим воспользоваться.
- Все готово к вашему приезду, как и писал я в последнем письме.

Некромантка и исполняющий не спеша шли по жарким, в это время тихим коридорам, по галереям, в сопровождении пары мечей. Не везде обстановка была богатой, но в некоторых местах стояли статуи и висели расшитые на военную тематику гобелены. Патруль и караул встречался на их пути, но не часто. Из некоторых коридоров и помещений доносились голоса.
Они принялись спускаться все ниже, и, кажется, это происходило бесконечно и слишком запутанно. Перед большими, тяжелыми створками сопровождение остановилось, оставляя воина и бывшую баронессу вдвоем идти еще глубже.
Влажность воздуха и прохладность теперь превалировала над жарой и нагретыми помещениями. В этом коридоре не было окон и факелы горели не слишком часто.
Они приближались к нужному мест. Винсент в молчании передал некромантке увесистое кольцо с печатью.
Потолки потеряли свою высоту и теперь молчаливо и низко нависали над головами проникших обманом внутрь.

В следующем помещении за еще более тяжелыми створками показался стол, куча бумаг и одиноко тлеющая свеча. В кресле находился старый мужчина, на голове у него волос не было в отличии от густой, белой бороды.
- О, исполняющий, представьте нашу гостью. – отозвался скрипучим голосом старик, щуря свои бесцветные глаза.
- Рад представить виконтессу Маргариту де Виллардуэн, прямую наследницу рода виконта Гильома II. – отчеканил Винсент, предоставляя тонкий пергамент из своей папки и передавая старику в немного подрагивающие, иссушенные руки.
- Теперь понятно, что ты, исполняющий, здесь делаешь. Ты в хорошем знакомстве остался не только с  ее отважным предком, но и со всем уважаемым родом. – медленно выдал старик, оценивающе осматривая черную волшебницу. Он точно никогда не видел наследников виконта Гильома II, как и самого виконта, но их семейные и военные разной степени волшебности предметы и трофеи хранились по всему континенту.
Блеск камня и снега.
- Но правила едины для всех. – продолжил смотритель, поднимаясь со своего насиженного места и некоторое время проведя в поисках нужной бумаги.
- Прошу оттиск, виконтесса. – без настороженности в голосе произнес старик, пододвигая к краю стола тонкий, пожелтевший, предельно старый лист. На нем в разных местах и под разным углом были расставлены сургучные печати, некоторые из них были подплывшими и искаженными. И они все сильно напоминали то, что некромантка совершенно точно недавно видела.
Это было необходимо для допуска, для подтверждения личности и знатности. Таковы были правила и Винсент о них прекрасно знал.
На него самого «был составлен» такой листок и на нем пустого места почти не осталось.

Отредактировано Винсент де Крориум (08.12.2021 21:20)

Представление, которое разыгрывали сейчас некромантка и воин, не приносило никакого удовольствия Винсенту. Или он сам себе на этот счет искусно врал, каждый раз оценивающе осматривая новый, без сомнения роскошный и притягательный образ черной волшебницы и ее выставленные специально напоказ женские прелести.
А никто и не говорил, приятель, что зло отвратительно и неприглядно. О, нет, все было совсем-совсем наоборот. Зло искушало и именно поэтому всегда шло на шаг впереди своего заклятого врага.
К счастью для истинной виконтессы она крайне редко бывала в этом городе и никогда не интересовалась предметами, отданными ее предком на хранение. Слишком тяжелы были кошельки ее семьи и так, а светская жизнь увлекала сильнее всего прочего.
- Благодарю, исполняющий.
Благодарить пока было не за что, приятельница, совсем наоборот!

Винсент не поторапливал бывшую баронессу, пока она рассматривала гобелены и играючи прикасалась к своей шее, ключицам или краю расшитого выреза, выражая то ли восторг, то ли трепет перед старыми, тяжелыми гобеленами. Беда в свою очередь внимательно рассматривал «гостью» и ее наряд, вспоминая определенную часть праздничного бала или наоборот воображая нечто похожее.
Черную волшебницу определенно точно все это забавляло, ну и пусть.

- Господин исполняющий всегда желанный гость в наших землях.
- «По краю ножа ходишь, баронесска.» - подумал Винсент резко и скосил взгляд на женщину. И нельзя ничего ответить-то. Ох этот ее вздох с вкусным, мягким придыханием, больше похожий на звук блаженства! Но к большой радости проклятого, произнесенное здесь – здесь и останется.
- Рад, что исполняющий стал не только желанным гостем у вас, но и возбудил интерес, к истории вашего рода. Сегодня это большая редкость! – ответил пожилой мужчина «виконтессе» и в изломе его рта читалось то, что он все понял и это его повеселило. Чего еще можно было ожидать от распущенной высшей знати, имеющей молодость и горячность. Не на стариках ведь плясать, правда Винсент именно им и был.

- Прошу.
- Мы тебя не торопим. – по какой-то причине отозвался Винсент, склоняя в благодарности голову.
Пожилой мужчина поднялся из-за стола и прошел к небольшой створке за собой, он открыл темное помещение ключом, и исчез в нем. Тяжелая, в заклепках створка закрылась за стариком и повисла тишина. И только пламя свечи сильно покачнулось.

- Нужно подождать, виконтесса. – Беда отрицательно качнул головой, намекая о том, что говорить еще рано. Воин был напряжен и вслушивался в окружение вокруг.

Наконец створка открылась. Помещение за стариком теперь было освещено.
- Все готово, времени у вас сколько нужно. И мужиков твоих, исполняющий, я отпущу. Предполагаю вы там на долго. – произнес старый солдат, взмахивая неопределенно рукой. И зашаркал к выходу, позвякивая ключами и пригнувшись к земле то ли под тяжестью лет, то ли под весом ноши.
- Прекрасного вам времяпрепровождения, виконтесса. – с небольшой старческой насмешкой, но почтительно произнес пожилой мужчина.

Винсент зашагал первым, оставляя позади старика, стол и «приемную». Новое помещение встретило некромантку и воина пустыми каменными стенами и несколькими зажжёнными, горячими факелами. В комнате по центру был простой, гладкий каменный стол и две скамейки. На столе лежало большое разнообразие шкатулок и небольших свертков, рядом находился лист-перечень. И все – никакой огромной сокровищницы и орденских тайн.
Беда неспеша и негромко закрыл за бывшей баронессой дверь. И как только он это сделал, в центре створки моргнула бело-серая руна, знакомая волшебнице. Руна молчания, прерывания звуков и полной не слышимости извне – называй как хочешь.
Именно поэтому что и как здесь происходило воин и некромантка не слышали, находясь в приемной среди стола и тонких, старых пергаментов.
- Еще более томно вздыхать ты не умеешь? – отозвался Винсент, наконец разрывая опустившееся молчание и прочищая застывшее, зажавшее горло. Он небрежно кинул папку с бумагами на стол, стягивая с себя надоевший за сегодня плащ и расстегивая высокие, давящие на горло пуговицы, которые застегнул как того полагала помпезность ситуации.
Теперь можно было перестать быть исполняющим и наконец стать бродягой, невеждой и воякой.

Отредактировано Винсент де Крориум (09.12.2021 14:16)

- Умею, но в иных обстоятельствах.
- Это в каких, когда поднятый тобой мертвец чешет тебе пятки? – отозвался Винсент, неожиданно находя минутку для собственного туповатого, но такого живого и помогающего жить юмора. Наконец оскал показался на его морде.
- Ах, бедная леди Маргарита, что о ней теперь будут говорить в Ордене...
- То, что ты показала, то и будут говорить. Но ты и сама прекрасно это понимаешь. – произнес Беда, кидая единственный взгляд на каменный стол, а после опять на ключицы, вырез и в последнюю очередь в глаза бывшей баронессе. К несчастью для всего мира, красота не имела политической партии и никому на верность не присягала – и именно поэтому коварная красота под воздействием «зла» всегда имела свое острое отличие, манящее уколоться.
-  И когда ты успел познакомиться с этим уважаемым родом?
- Еще задолго до твоего рождения, тогда я катался как масло в высших кругах. И благородные дамы повязывали мне свои ленты на копье, плечо и много куда еще. – Беда несильно рассмеялся. Но в глазах показалась застарелая, но такая же острая боль. Именно тогда Винсент был истинно жив, несмотря на свою глупость и бахвальство.
- Печатка была последней волей Гильома, он тайно отдал ее мне на хранение. – отозвался проклятый и замолчал, вспоминая тонны снега, жуткий мороз и их кампанию. Сильный холод прошелся по позвоночнику, заставляя вздрогнуть.

- Почему это место не прослушивается?
- Большие люди, отдающие на хранение свои ценности, ценят приватность, но это не все. – отозвался воин просто, все также продолжая следить за некроманткой.
О, кого вся эта ситуация забавляла больше – можно было поспорить. В любом случае, совершая все это Винсент зарабатывал себе очки в этом шатком, непонятном, опасном союзе.

- Брошь Валентины, дарует сексуальное желание носителю... может, подбросим ее тому старику снаружи?
- А я-то подумал, что ты заберешь ее себе. – все также весело, прищурив глаза отозвался Беда. К поискам он не приступил. Но воин пошел вокруг стола и некромантки, задевая ее пышные юбки – настолько небольшим было пространство от стены до стены.
И это все тайны, что скопил меч за столько столетий?
- Настолько давно, что о них уже позабыли?
- Наоборот люди от простых до королей позабыли сколько предметов и вещей отдали на хранение. – вкрадчиво произнес Винсент и остановился напротив центральной стены.
Воин протянул руку к стене и раздался щелчок, потом еще несколько. Камень громко задрожал, и Беда наконец толкнул стену.
И та тяжело, но все-таки поддалась, открывая проход-коридор, ведущий в истинную сокровищницу. Сейчас на столе лежали именно те вещи, которые принадлежали роду Гильома II.
Именно поэтому здесь иногда гулял сквозняк и именно поэтому стояла руна молчания, никто не должен был слышать этот грохот.
- Подбирай свои юбки, здесь скользкие ступеньки. – и вновь оскал окрасил рот проклятого, он определенно веселился. Пока это было возможно, внутри будет не до всего этого.
Работы некромантке предстояло валом. Но к ее счастью, большая часть сокровищницы, распологающейся в обработанной и укрепленной природной подземной пещере, была приведена в порядок и имела перечни, списки и ряды были разложены по именам или родам. 
- Нас никто не потревожит, старик имеет проблемы со сном и скоро отрубится, как мертвый. Пока ему не принесут завтрак. – и это было проверено.
- А на ночь меч не принимает посетителей из знати, поэтому здесь мы останемся вдвоем без проблем, надеюсь.

Отредактировано Винсент де Крориум (09.12.2021 15:02)

И тихий настоящий смех Винсента в ответ на идеально заточенную ворчливую колкость бывшей баронессы сопровождал их по узкому, влажному проходу еще глубже вниз. В такие моменты можно было с легкой руки забыть все тяготы, лишения и кошмары, которые сопровождали жизнь человека, и отдаться этому водовороту приятных, щекочущих нутро эмоций. Но вот ступени закончились, открывая основную сокровищницу, и этот живой настрой тоже сошел на нет.
Интересно, как пах проклятый, а проклявший его некромант – чувствовались ли эти временные нотки на их теле, в их поте и крови. В отличии от них, черная волшебница пахла, как замковый сад, поддерживаемый стараниями многих садовников – но зиму последние побороть никак не могли и только вкладывали свой труд в стремлении насладиться этим видом сейчас, пока зима не забрала все себе.
Зима так была похожа на смерть, не так ли, приятельница.

- На всю ночь?
- Нет, нам придется уйти раньше, перед завтраком и в момент смены часовых. – отозвался Винсент, на его лице отразилось напряжение. Беспокойства бывшей баронессы воин не понял, и не вспомнил о необходимом волшебнице, как воздух, зелье.
- Как только начнет вставать солнце, на той стене появится полоска света. – Беда показал пальцами в направлении нужной округлой стены.
- Не знаю как свет сюда проникает, но пусть это будет еще одной загадкой, разгадывать которую нам не нужно. – продолжил Винсент спокойно, оглядываясь.
Сколько бессонных ночей он здесь провел – не сосчитать. Возможно, стоило провести их более просто и по-человечески хорошо, но такое часто вставало поперек горла проклятого. И больше, чем часто попахивало самообманом.

- Найдем все упоминания о чем-то, похожем на Камень Кархерона по описанию или воздействию, и точечно будем выбирать именно эти вещи.
- Как скажешь. – отозвался воин, присаживаясь на скамейку и принимая кипу пергамента. Он заранее знал, что так они ничего не найдут.
Как скоро тебе это надоест, приятельница?

- Ничего не напоминает?
- Значит возьмешь его ты, только пообещай, что не превратишься в призрака. – произнес Винсент, пожимая плечами и просматривая списки. Еще немного и он выучит их все вдоль и поперек.
- Тебя тащить будет проще, только от этих юбок я избавлюсь – они сто пудов будут закрывать мне весь обзор. – ровным голосом произнес Беда, кривя рот в остаточной издевке и пытаясь сосредоточиться на списках.
- Камень, помогающий понести; камень, помогающий связаться с умершими; камень-шкатулка. – зачитывал Винсент, перекладывая списки.
- На практике не применялось, побочные действия не известны. – подытожил Беда, откладывая пергамент и направляя взгляд на некромантку. 
Когда световой шар бывшей баронессы поплыл поджечь еще несколько обнаруженных факелов, то огонек в какой-то момент просто взял и исчез не только из поля зрения некромантки, но и на совсем. С негромким, почти неслышимым хлопком он растворился, прекращая свою жизнь – отвлеклась, потеряла связь или все это было из-за магических предметов, которые валом были здесь набросаны?

Шли минуты, прошел час или несколько – пока полоска света не появится, сказать о ходе времени было трудно здесь под землей. Но с каждой минутой тишина преобразовывалась и все отчетливее и ближе становился звук тихого треска-мелодии.
Слов было не разобрать. Но мелодия была затяжной, то ли колыбельная, то ли панихида. И слышала ее, кажется, только черная волшебница.
Мелодия лилась сквозь полки и стеллажи, к одной из стен у которой стояли нагромождённые, покрытые пылью ящики. В несколько метрах от них так и остался незажжённым факел.
Но не в них была суть, а в круглой, запечатанной створке за ними. И тусклая, почти незаметная светящаяся полоска света, именно такого цвета, какого был магический огонек некромантки, окаймляла по кругу этот запечатанный, закрытый проход, без наружных петель или ручки. И только если внимательно присмотреться, можно было рассмотреть металл створки, так похожий на камень пещеры, или наоборот просто покрывшийся со временем тонким слоем, похожим на тот, что покрывал сталактиты.

Отредактировано Винсент де Крориум (09.12.2021 17:37)

- Семьдесят лет назад, плюс-минус... Напомни-ка мне, как долго ты носишь свое проклятье?
- Ровно семьдесят лет. – произнес Винсент, поднимая тяжелый взгляд на черную волшебницу. Несколько тянущихся мгновений он всматривался одновременно ей в глаза и в свои собственные мысли, цветными картинками раскинувшимися за спиной женщины.
- Иногда совпадение – это всего лишь совпадение. – выдал неожиданно Беда, перед тем как вернуться к спискам. Но возникшее напряжение в его спине все-таки показалось, как и зажатая между зубами щека.
Все-таки мысль зацепилась противными крючками, причиняя ноющую, пульсирующую боль, приятель.

- И вообще... ты слышишь это?
- Слышу только скрип собственных мозгов. – отозвался Винсент, вопросительно поднимая голову и прислушиваясь. Это не могло его не насторожить. Не станет ли плохо волшебнице среди всего этого бесценно-магического и не очень магического многообразия?
-  …у меня в этом опыта побольше, чем у тебя в избавлении дам от юбок... 
Беда неожиданно промолчал, провожая взглядом бывшую баронессу. С этим он в корне был не согласен, но ни спорить, ни тем более язвить не стал. Иногда полезно было не раскрывать рта – так союз стоял столетиями и не превращался в реки крови и потери с обеих враждующих сторон.

- Винсент.
- Я начинаю задумываться, что без магии мне никуда. Но меч мне все-таки роднее. – отозвался Беда негромко и задумчиво, оказываясь рядом с собирающей кости.
Он не оставил ее в одиночестве, а направился следом. И всему причиной была жалоба бывшей баронессы на головную боль – она ощущала больше, чем искусный, но без капли магии воин. И это Винсент признал моментально.
- Раньше за этими ящиками никакого прохода не было, здесь была гладкая стена. – произнес Беда с недовольством самим собой и принялся избавлять светящийся по кругу тонкой нитью света проход от ящиков.
Или ты просто все проморгал, как истинный неудачник, приятель.

Как только магическая искра черной волшебницы коснулась защитного заклинания, ответный импульс стремительно кольнул бывшую баронессу. В приветствии ли, но тогда по какой причине магия кольца из черного металла на тонком женском пальце пропала-оборвалась на секунду, оголяя правду и истинное положение вещей на теле собирающей кости.
К счастью некромантки воин этого сбоя заметить не мог – он как раз разбирался с последним преграждающим путь ящиком.

Следующий импульс кольнул бывшую баронессу иначе – ее пение в ответ заставило мелодию стать громче, более ощутимее и яснее. Издалека послышался ни женский, ни мужской голос, а шелест ворочающихся камней. И это можно было сложить в растягиваемые песней слова, напрягшись.
- «В камне-е спал, по желе-е-зу встал, по дере-е-ву пошел, как сокол полете-е-ел.»
-  Здесь какая-то выемка в стене. – отозвался Винсент напряженно, выглаживая пальцами округлую впалость и счищая с нее грязь и песок. Эта выемка находилась как раз ровно по центру запертого круглого прохода, периметр которого светился словно изнутри силами, взятыми из магического огонька.
Мелодия-слова повторялись раз за разом, надоедливым ритмом. И с каждым новым разом бывшей баронессе становилось все горячее. Обожженные, но скрупулезно залечиваемые раны, начинало печь все сильнее, как в тот самый миг, когда мир вокруг волшебницы был оранжево-красным. Необходимо было или действовать, или бежать отсюда сломя голову на поверхность.

Отредактировано Винсент де Крориум (10.12.2021 02:33)

- Ненавижу загадки...
- Разве ты сама не сплошная загадка? – отозвался Винсент, в последний раз наваливаясь на тяжелый ящик из дерева и сдвигая его прочь. В жесткую кожу на пальцах все-таки залезло несколько заноз, сейчас надоедливо принявшихся пульсировать. Проклятый вытащит их зубами или концом ножа позже, сейчас это было меньшей и самой смехотворной из его проблем.
Никто ведь еще не помирал от заноз. Но ты, ха, можешь стать первым, приятель!
- Ты и это не слышишь?
- Ты можешь объяснить нормально что значит «это»? – резко вырвалось у Беды, он начинал нервничать и злиться. Происходило нечто, что проклятый не видел, не слышал и не ощущал. И это было не к счастью, так точно. Винсент напряженно глянул на бывшую баронессу ровно в тот момент, когда иллюзия вновь накрыла покалеченное тело черной волшебницы непрозрачным покрывалом, скрывая ее отвратительные, страшные изъяны.

- Ты... не подходи!
- Помнишь, что мы сошлись на никаких призраках! – произнес воин тихо, спокойно, не позволяя себе начать паниковать. Он не вздрогнул, когда идеально выбеленный череп показался из-под кожи собирающей кости. Женщина все-таки была некромантом и все эти штучки были к ней ближе всего.
Но после на Винсента жахнуло горячим воздухом, который неожиданно сошел с тела бывшей баронессы во все стороны. Она не горела, пламя не плясало на ее черном платье, пожирая шикарную ткань, как пух, но ощущение складывалось совершенно обратное.
- Подож... подожги эту хренову дверь!
- Поджигаю, бля, поджигаю! – выкрикнул в ответ проклятый, срываясь с места. К счастью воина, он снял с себя плащ и сейчас его ногам не было в чем запутаться.
Ему пришлось направиться широкими прыжками к горящему на стене факелу и сорвать заржавевший металл с петель. Настенные факелы здесь никто слишком много лет не снимал и не перемещал.
Потревоженный огонь огрызнулся на проклятого, выплевывая сонм горящих частичек и опадая на волосы, кожу и одежду. Но Винсенту было плевать, как и на закапавшую кровь из поврежденного металлом пальца.
- Пусть сегодня камень загорится! – вновь выкрикнул Беда, интуитивно направляя открытый огонь в обнаруженную ранее выемку.
И наседающая, надоедливая мелодия резко оборвалась. Наступила тишина, огонь неожиданно погас. Винсент с бешеными глазами обернулся на черную волшебницу, его грудная клетка резко поднималась и опускалась.
Проклятому, несмотря на его опасения, пришлось отнять факел от стены, как только на створке, сквозь тонкий, образовавшийся со временем камень-налет, принялись проступать огнем разнообразные, непонятные руны.
Защелкал механизм и из гладкой стены, проламывая налет, выступила полоской металла продолговатая ручка.
- Получилось. – с некоторым недоверием произнес Винсент, бросая на пол потухший факел и берясь за появившуюся ручку.
- Ты в норме? Я открываю. – спросил сипло воин, вновь смотря на некромантку. У него тоже пересохло во рту словно он не пил несколько дней, не меньше.

Тяжелая круглая створка открылась с трудом и заклинила на половине пути. Но пройти места было вполне себе.
- Пошли, раз открылась. – и в этот раз проклятый был спокоен, сумел за короткое время взять себя в руки. И не такому научишься за столько лет проклятия.

За магическим проходом с высоким порогом крылась еще одна комната – она не была никак укреплена или отделана человеческой рукой, чистая природная пещера со сталактитами и сталагмитами. На полу округлой комнаты была вода и в ней, тонкой полоской, отражалось ночное небо и яркие, колющие глаза звезды. На высоком потолке можно было заметить тонкую трещину в породе.
Шкатулки, не больше шести, стояли на постаментах, защищающих от воды на полу, и к каждой из них крепились старые записки-бирки.
- Факелов здесь нет. – отозвался Винсент, поднимая без лишних вопросов волшебницу через высокий порог и путаясь в ее юбках. Сейчас последние были вообще ни к месту и воин гнобил себя за это. Повеселиться захотел, а вылезает все всегда боком!
Но кто же знал, приятель, что ценною пышных юбок и волнующих вырезов ты откроешь для себя нечто новое в досконально изученной тобой сокровищнице, ха.

Отредактировано Винсент де Крориум (10.12.2021 04:34)

У каждого из живущих, кто подвергся жестокости, боли или лишениям, были свои незаживающие раны. И сейчас эти раны ныли, горели и выворачивали нутро черной волшебницы под натиском чужой магии. Раны и чужеродный напор в момент снесли так старательно возводимые бывшей баронессой защитные «стены», вытаскивая наружу спрятанное. И все ради стремления заставить чародейку во всеуслышанье признать слабости своего бренного, покалеченного тела.
Негромкие крики боли, вырывающиеся из скрючившегося тела некромантки, были тому доказательством и подтверждением. И от этого не могли защитить ни шикарные платья, ни напускная самоуверенность или язвительность, ни-че-го.
Но, к счастью бывшей баронессы, вся эта пытка продлилась недолго. И высокие защитные стены и сооружения быстро вернулись в прежнюю форму, по крайней мере на первый, не пристальный взгляд.

Ничего не происходило, все замерло и затихло. Но напряжение продолжило раздуваться. И несмотря на внешнее спокойствие, пульс отстукивал галопом. Все инстинкты живых кричали им о немедленном отступлении. Но черная волшебница и воин были не из тех, кто прислушивался к своему внутреннему голосу. Сколько потерь и кошмаров наяву можно было не допустить, понимай они, идиоты, сами себя!

- И еще шкатулки.
- Здесь как минимум эти 70 лет никого и не было. – негромко отозвался Винсент, осматривая помещение и не желая шевелиться лишний раз. Воин поднял голову к потолку пещеры и мелко вздрогнул, когда о веко разбилась капля воды, наполненная примесями и минералами.

- Убивает прикосновением... воплощает сны в реальность.
- Видимо здесь заперли все предметы высшего магического порядка, не безделушки. – произнес проклятый, наклоняясь над шкатулками. Все они были совершенно разными и возможно отражали своим внешним обликом то, что находилось внутри.
По какой-то причине Беда не желал прикасаться ни к чему здесь. Он настороженно бросил взгляд на приоткрытую створку, из-под которой виднелся кажется такой ненастоящий, такой недостижимый оранжевый свет обычного огня.
- поливай этой проклятой водой и не жалей…
Перед глазами встало высокое, жадное нематериальное пламя, и Винсент мотнул головой, избавляясь от наваждения.

В тяжелой, недвижимой шкатулке было ровно то, что было на ней написано. Темно красный, идеально гладкий, овальной формы крупный камень спокойно покоился на мягкой подушке из черного шелка. Играл ли это свет в пещере или внутри камня переливалась черная вуаль – сказать было трудно.
Но секундой позже магический камень «взглянул» на бывшую баронессу и она могла это ощутить всем своим телом, каждой косточкой и волоском. Камень не завлекал, не просил прикоснуться к нему, но молчаливо смотрел и ждал – о, магический предмет знал, что без никакого желания и цели на него никогда никто не станет смотреть.
Ни магической, ни железом атаки не последовало на открывшую шкатулку женщину. Но что ждет черную волшебницу дальше?

- Бери его наконец. – отозвался воин, голос его засипел и во внешнем виде спокойствие дало трещину по швам.
- Мы же здесь за ним? – он с силой оторвал взгляд от камня на ткани и поднял на черную волшебницу воспаленные глаза.
Сейчас в зелени глаз чародейки плескались красные отсветы камня, она ощущала, как камень поглощает внимание все сильнее. Винсент с иной стороны стиснул пальцами край постамента, не стремясь прикоснуться ни к шкатулке, ни к самому магическому предмету. По какой-то причине проклятому становилось все сильнее не по себе и все тело начинало ныть.
Наконец бывшая баронесса коснулась камня, взяла его в пальцы через надушенный платок, который по ее мыслям мог стать хорошей защитой. И прогорела с этой идеей.
Чернота внутри камня завертелась, набирая скорость. И волшебница ощутила, как тонны магической силы подкосили ее ноги. Поток сознания предмета ворвался в нее, ощупывая изнутри, раскладывая на молекулы. Красный искрящийся туман принялся заполнять пустоты тела, вырываясь искрами изо рта.
Камень искал возможность приступить к тому, для чего он был создан и обойти защиту-сеть.
В какой-то момент черная волшебница поняла – если камень завершит свое дело, избавит ее от проклятия, то за это придется заплатить.
Заплатить своей собственной магией, навсегда остаться изуродованной и искалеченной совершенно простой женщиной, и стать не способной скрыть этот огромный изъян никакими способами и никак, и никогда. И потонуть в вечной, горящей огнем боли на все отведенные ей от рождения года.
И значит не стать способной отомстить своему некроманту-учителю - этот камень брал в ответ слишком многое, работая не как искусный каменьщик, а как шахтер с тупой мотыгой.
С грохотом и совершенно чопорно за «ворами» закрылся проход. Механизмы классические и магические пришли в движение, и не было здесь ни огня, ни выемки для этого.

Отредактировано Винсент де Крориум (10.12.2021 17:23)