Поначалу некромант собирался было направиться прямиком по указанном адресу, но, хорошенько поразмыслив, решил поступить иначе. Во-первых, идти туда одному было бы настоящим самоубийством, а во-вторых у его друга прямо сейчас могли быть серьезные неприятности. Следовало бы сначала убедиться, что Карбьер в порядке, а уж потом идти куда указывала страшная надпись в замызганной кровью лачуге, предварительно посоветовавшись с другом. После всего увиденного от него явно не ждали разумных, размеренных действий, да и кто бы мог держать себя в руках после увиденного? Некромант, впрочем, волновался только о своей жене, но волнение это было слишком заметным, и оно действительно могло побудить его на совершенно опрометчивые, безумные поступки, как уже было не раз.

Услышанный вдалеке полный ужаса крик, который явно шел от хижины ведьмы, убедил темного эльфа в правильности своих размышлений, ведь на указанный там адрес обязательно проверят в первую очередь и там его будут ждать уже не только злоумышленники, а еще и представители местных органов правопорядка. Некромант с трудом подавил желание как следует выругаться, понимая, что визит придется отложить, вместо этого надо искать вампира. По крайней мере Аунар знал, что в трущобах его уже нет, но даже с этим знанием найти его будет довольно непросто. Если, конечно, не прибегать к помощи магии. Впрочем, друг мог быть и где-то неподалеку. Поразмыслив еще, некромант решил наплевать на чрезмерные меры предосторожности, ведь он уже поднимал в этих трущобах зомби, слабая поисковая магия уже ни на что не повлияет.

Результат Аунара, мягко говоря, удивил – нашел, спрашивается, время по местным злачным местам шататься. След вел в бордель, к которому темный эльф и направился, предусмотрительно скрыв лицо капюшоном. Ну и ну, вот чтобы по проституткам шляться в такое время? Но, с другой стороны, в подобных местах можно было не только качественно провести ночь, но и узнать немало полезной информации. Собственно, это и требовалось.

– Не сомневаюсь, – в голосе Аунара звучит едва заметная насмешка, но она быстро сходит на нет, когда он обнаруживает, что его друг вопреки своей натуре так и не сумел остановить кровь. – Давай мы тебя хотя бы забинтуем как следует, а потом займемся остальным. Не нравится мне твоя рана.

То, что у вампира до сих пор шла кровь, некроманта изрядно насторожило. Получается, клинок был отравлен не абы каким ядом, нет – в нем явно были неизвестные примеси, которые не давали крови остановиться, разжижая ее. Убить это вампира не убьет, но наверняка изрядно ослабит и даст их врагу выиграть время, которое и так было явно на его стороне. То, что Карбьеру понадобится кровь, Аунар уже понял, едва взглянув на него. Ну что же, на них и так уже всех собак повесят, как говорится в той странной поговорке, так чего теперь уже сдерживаться? Преступлением больше, преступлением меньше, но на их ситуацию это уже никак не повлияет. Крови некроманта будет маловато, вероятно, тут может потребоваться выпить кого-то без остатка, благо в живых тут недостатка не было. В самом деле, среди здешних трущоб без проблем можно найти жертву, а то и не одну.

Понимающе кивая, он внимательнейшим образом “слушает” мысленный рассказ друга, пару раз едва слышно хмыкая. Черте что, демоны и преисподняя – но, все же лучше, чем у него. После недолгой паузы он так же мысленно рассказывает другу о своей находке и сообщает адрес, который так любезно написали на стене убогой лачуги местной ведьмы. Помедлив, он повторяет, что сперва требуется хоть сколько-нибудь подлечить Карбьера, потому что в таком виде нечего было и думать про визит к неведомым недругам и здесь уже надо отказаться от таких глупостей как моральные принципы, сострадание и прочую чепуху. Если они так и будут их придерживаться, то долго не протянут. В завершении своей мысленной тирады Аунар мрачно сообщил, что им потребуется как минимум две жертвы: одна для восстановления сил вампира, а другая – для особого ритуала некромантии.

Брови некроманта от удивления медленно поползли вверх. Нет, он всякое ожидал от друга, но чтобы такое? Впрочем, в его словах был резон, заставивший Аунара ненадолго призадуматься. Предложенное вампиром было самым простым и в то же время самым эффективным решением, притом решением куда лучшим, чем поиски нескольких местных забулдыг, которые, вероятно, даже не поймут толком ничего, пока не будет слишком поздно. Кроме того, они даже доброе дело сделают, избавляя парочку несчастных девиц от их скверной, позорной участи. Некромант едва заметно пожал плечами.

– Признаться честно, не ожидал от тебя такого, но предложение весьма дельное. Кроме того, у нас действительно будет шанс сделать что-то хорошее, однако я предлагаю это сделать безболезненно, и вовсе не потому, что крики привлекут ненужное внимание. Будешь, верно, смеяться, но в отличие от великого множества попавшейся нам на пути сволочи этих сударынь мне даже почти жаль.

Перед Карбьером темный эльф не счел нужным скрывать свои эмоции и отношение ко всему этому, благо он был одним из тех очень немногих, которым Аунар мог всецело доверять, на кого мог в случае чего положиться и даже высказать наболевшее. Забавно, ведь такой роскоши он не мог себе позволить даже с родными – кроме, разве что, жены.

– Так какой будет план? Полагаю, прямо в борделе заниматься, кхм, делами будет не очень сподручно, но если у тебя есть что-то на уме, то я с удовольствием выслушаю. Скажу сразу, что мне для моего ритуала понадобится не менее часа работы с, гм, объектом.

Время Аунар назвал с некоторым запасом, потому как для его задумки требовался основательный подход, не допускающих ни халтуры, ни спешки. Строго говоря, спешка могла быть оправдана разве что производством наспех поднятых зомби, тупого и малоэффективного пушечного мяса, а в их затее требовалось совсем иное – нечувствительный к боли помощник, без каких-либо эмоций, действующий за пределами возможностей человеческого тела, пусть и временно. В таком деле гибкое тело жрицы любви подходило даже лучше, чем туша какой-нибудь бугая, насквозь пропитая и больная.

– Я бы тоже предпочел что-то иное, но выбора у нас нет, как и времени. Так что, к сожалению, привередничать не приходится. – Небольшую шпильку касательно своего народа Аунар принял с ухмылкой, словно бы стараясь показать, что это его нисколько не задело. – Значит, такой план? Просто и надежно, мне подходит. Что-то этакое, что-то заковыристое всегда имеет повышенный шанс провала, так что поступим, как ты сказал. Но, не переживай, мучать их никто не будет, нет у меня такой цели.

Судя по тону темного эльфа, муки и страдания он припас для их настоящего врага, доселе играючи обводя их вокруг пальца раз за разом, словно бы насмехаясь. Враг был уверен в собственном превосходстве, вероятно, даже не допуская мысли о том, что нажил себе воистину страшных недругов. Карбьер был неплохо осведомлен о темных эльфах, но даже он, вероятно, не представлял, что уготовил некромант для неприятеля и в какую пучину страданий он его погрузит. Некроманты волей-неволей должны превосходно знать анатомию, принципы работы живых тел, дабы у них получались действительно достойные творения и, разумеется, отлично знали, как причинять боль еще живым. Не поэтому ли их, в том числе, ненавидели и боялись?

– Обычно жертва именно что должна страдать, ведь чем больше страданий, тем сильнее получается итоговый результат, – нехотя продолжил Аунар. – Однако в моем случае это не требуется, ведь страдания ждут других. Ну что же, за дело.

- И вам доброй ночи, - Елейно тянет вампир, старательно возвращаясь к образу столичного повесы, иностранца в поисках удовольствий, а не преступника, намерения которого не были чисты.

Настроение Аунара вторило его мыслям, но прежде надо было разобраться с хозяйкой заведения, неожиданно, но вполне оправданно строгой. Непросто держать заведение, работники которого с гораздо большим удовольствием подняли бы владельца на вилы, да только здесь им обеспечена безопасность. Карбьер улыбается, поймав взгляд Матушки на себе – через это он уже проходил однажды. Неприятное чувство дежавю.

- Мара и Арна, эти две девушки успели запасть мне в сердце, а мы и столкнулись-то всего один раз, - Он болтает и болтает, заговаривая хозяйке зубы. Заклинание должно было сделать ее податливой и… забывчивой, - Но, может, вы пересмотрите свое решение в отношении строгого запрета? Со мною и моим другом они будут в безопасности, в дорогом риаде, что в верхнем городе. Уж имея средства снимать номер там, неужели не могу я заплатить достаточно, чтобы вы поступились с моей маленькой блажью? Ну же, мы можем договориться!

От своих же слов на зубах скрипит жженый сахар – неприятное послевкусие иронично безвкусной лжи. Карбьер делал ставку на колдовство, которое готовил долго и тщательно.

Счастье, что Карбьер просто мастер переговоров, уже много раз выручавший их из самых щекотливых ситуаций. Аунар всерьез задумался над тем, чтобы поучиться у друга дипломатии, ведь его собственный способ решения проблем (полметра доброй стали в горло оппонента) был, мягко говоря, не всегда уместен. Он не мог ощущать эмоции друга, но от чего-то подозревал, что Карбьер, в свою очередь, не прочь научиться уже у него наглости решать иные ситуации силовым путем. Будь их положение не столь отчаянным, некромант бы рассмеялся, даже рискуя прослыть каким-то полоумным психопатом.

– Мой добрый друг весьма искусен в выборе исключительно качественного товара, поэтому я всецело доверяю его безупречному, безусловно и безукоризненно изысканному вкусу. – Неожиданно спокойно отвечает темный эльф, в его голосе звучат примирительные нотки. Мол, ваша взяла. – Мы понимаем и потому согласны на все ваши условия.

Договорились они, можно сказать, куда быстрее, чем он ожидал бы, но магия Карбьера свое дело сделала, отлично дополнив его красноречие. Если бы не он, то пришлось бы зарубить эту язвительную особу, прихватить первую попавшуюся на глаза шлюху и побыстрее делать ноги, что было бы делом непростым, принимая во внимание бросающуюся в глаза ношу, да и ее вес тоже. Но, этим всем теперь голову забивать не следовало, надо было сосредоточиться на предстоящем ритуале. Страшном, нет, даже чудовищным по здешним меркам, но цель – цель средства оправдывала. По крайней мере, это была неплохая отговорка, оправдание перед собственной совестью, которую некромант уже давно решительно заставил испуганно замолчать. Добрые дела наказуемы, как сказал Аунару когда-то один разбойник, чуть было не прирезавший его после того, как тогда еще чрезмерно простодушный темный эльф решил было помочь некой леди в беде, впоследствии оказавшейся с вышеупомянутым разбойником заодно.

Торговаться нет ни желания, ни сил, ни времени и, с совершенно не свойственной ему в таких случаях покладистостью, Карбьер протягивает матушке деньги, последние, что у них оставались. Если не удастся вернуть состояние Аунара, то в ближайшие дни им придется туго, а возвращение на материк будет стоять под большим вопросом. Впрочем, кто сказал что завтра вообще наступит?

В притворном радушии вампир улыбается удивленным девицам, подхватывая под руку одну из них, Мару. С ней у него предстоял долгий и, с большой вероятностью, последний разговор — себя Карбьер обманывать не любил, а все человеколюбие, бывшее одной из лучших его черт, сошло на нет в эту ночь.

О содеянном он пожалеет. Но сделает это позже, когда Керастес придет в себя.

Хватка на предплечье Мары становится крепче, пресекая возможный побег.

— Это ты так считаешь? — На элтейский Карбьер не переходит, опасаясь, что на нем излагается так же паршиво, как и Мара на общем. К счастью, языковой барьер магии не помеха, — Лучше тебе, как и всякой проститутке, быть откровенной, потому как по следу кота с полукровкой тянется кровавый шлейф. И, поверь, задевает он всех сопричастных. Говори, что видела.

Как только находится закуток поукромнее, вампир довольно грубо разворачивает Мару к себе лицом. Чтобы залезть кому-то в голову, нужно заглянуть этому человеку в глаза.

Как эти жрицы продажной любви поняли, что им грозит незавидная, ужасающая участь? Вероятно, инстинктивно, ведь всякое живое существо, наделенное оно разумом или нет, на каком-то подсознательном, инстинктивном уровне чувствует, когда ему грозит страшная опасность, когда в спину дует ледяное дыхание самой смерти. Неудивительно, что эти двое тоже бросились прочь сломя голову, даже не понимая, что их так напугало. И, как назло, магия некроманта подводит в самый неожиданный момент, его проклятие замедления никак не сказывается на скорости двух проституток.

– Да чтоб вас, – цедит темный эльф, сломя голову бросаясь за ними следом. – Хотите по-плохому? Будет.

Ему-то сил было не занимать, да и охватившая его ярость, которой он наконец-то мог дать выход подгоняла его лучше любой магии. Догнать, схватить, утащить с собой – Аунар тоже отчасти дал волю инстинктам, только не испуганного травоядного, а жуткого хищного зверя. Не пристало благородному эльфу вести себя так, но сейчас было не до манер, да и благородство его ничего хорошего ему никогда не приносило, одно лишь горе. Тем не менее он чувствовал, что сделает правильно, лишив этих двух жалкого подобия жизни, омерзительного существования, которое влачили эти шлюхи, позабыв всякий стыд и честь.

Чему бы не учил их отец, и как бы не храбрились сами девушки, конец их истории оказался печален.

Карбьер слышит приглушенный всхлип Арны, когда клинок Аунара вонзается в ее грудь. Только слышит, будто бы издалека, ведь все его внимание сосредоточено на Маре — глаза в глаза, так, чтобы та не могла стать свидетелем смерти своей дорогой сестры. Последняя услуга перед тем, как и сама девушка погибнет. Увы, быть столь же милосердным как и некромант он не мог.

Вампир представляет, что сейчас чувствует его жертва. Как жуткая боль пронзает череп насквозь, и он плотнее зажимает Маре рот. Чтобы не было слышно крика, чтобы не мешала сосредоточиться на том, как пробраться сквозь плотно выстроенную защиту. Что пережила эта девушка, с какими ужасами столкнулась? Рассуждать на эту тему было уже поздновато, ведь главный кошмар разворачивался прямо здесь и сейчас.

Когда с делом будет покончено, обессиленное тело девушки обмякнет, не сможет сопротивляться ни морально, ни физически. Вампиру требовалось восполнить силы — клыки его вонзаются в шею, чтобы испить все, до последней капли крови.

Вытирая губы, иного вкуса помимо горечи Карбьер не ощущает.

Тело Мары он укладывает осторожно рядом с телом сестры, коротко оглядывая Аунара. Сейчас его друг выглядел, по меньшей мере, жутко и внимания привлекал едва ли не больше, чем делал это обычно. Некромантия и впрямь могла творить страшные вещи. Вряд ли ему захочется прибегать к таким крайностям снова.

— Ты... в порядке? — Осторожно уточняет вампир, выпрямляясь во весь рост и расправляя плечи. Чувствовал он себя гораздо лучше: рана на боку не беспокоила, чего нельзя было сказать об остатках совести. В конечном итоге, именно из-за него все пришло к такому исходу, — Пора наведаться по адресу.

Во рту немеет. Карбьер несмело, растерянно слизывает с губ кровь — все это походило на глупое, страшное недопонимание. Все могло быть иначе, но случай распорядился так, что отчаявшиеся девушки лежали в переулке, обескровленные и мертвые.

В ушах звенит. Не привыкший жалеть о содеянном, вампир, однако, тяжело опирается о ближайшую стену рукой, прокашливается, оставляя кровавое пятно на белой ладони. Столкнуться со страданиями физическими ему было бы гораздо проще, но ужас, пережитый Марой и Арной откликался в нем человеческой скорбью. Гораздо легче было воспринимать их как жертв своего внутреннего зверя, одних из многих, что встретились ему на долгом пути.

Ответ был найден. Какой ценой? Тысяча золотых и две загубленных жизни, усилия, потраченные впустую. Аст суждено умереть.

Рана на боку начала потихоньку затягиваться, отзываясь ощутимым зудом. Первый раздражитель, приведший Карбьера в чувства, а следом за ним — поток мыслей, из которых с трудом удалось выудить одну важную деталь.

— Я знаю, где искать Аст, — Произносит вампир полушепотом, глядя куда-то под ноги. Он все еще переваривал увиденное, но выдержка прошлых лет давала о себе знать — терять самообладание Карбьер себе не позволял, — Мы можем избежать вполне очевидной ловушки, но не значит ли это, что бандиты пойдут по нашему следу? Подозреваю, что они ищут полукровку точно так же.

Казалось, что они движутся слишком медленно, слишком размеренно, но на деле все было наоборот – восприятие мира для Аунара было чрезмерно ускорено, как и его движения, тогда как все остальные, кроме разве что восстановившего силы вампира для него казались подобными беспомощным насекомым, которых кто-то утопил в клее.

– Возможно, подсказка, – отрывисто, едва слышно бросает некромант, который пусть и изрядно удивлен тем фактом, что та песнь, звучавшая при кошмарных обстоятельствах, не просто звучит здесь, но ее при этом еще и Карбьер слышит, да вот только времени разбираться в этом феномене нет.– Я ее уже однажды слышал, когда был при смерти в пустыне. Поспешим.

Это явно не было совпадением и уж тем более было бы настоящей глупостью проигнорировать пение, услышанное им при таких скверных обстоятельствах, поэтому некромант идет первым, тенью скользя от стены к стене. Уж ему-то такая темная, безлунная ночь была только на руку. Можно было бы заодно прирезать стражников, но даже в таком жутком состоянии некромант понимал, что ни к чему оставлять за собой столь явный кровавый след, не говоря уже о том, что эти бедолаги просто делали свою работу, не самую приятную и уж точно не самую легкую.

Отредактировано Аунар Баэвиир (09.01.2022 20:33)