— Ненавижу его. – произнес негромко Винсент, пытаясь справиться с затекшим после сна на земле телом. Поиски некроманта были трудны не только физически, но и изматывали разум.  Ночной костер не придавал больше сил, превратившись в золу к восходу солнца.
– И себя тоже ненавижу. – Беда коснулся пальцами поверхности желтоватой воды, наполняющей небольшое озеро, и размазал свое отражение перед умыванием. Раз и нет больше бессмертного воина, только искаженные рябью отрывки и огрызки в розовом свете восходящего светила.
Остановиться и прекратить возобновляемые раз за разом неудачные поиски – значило сдаться. Но ты ведь не немощь, приятель.

Винсент некоторое время наблюдал за рабочими, которые трудились на золото-зеленом поле около небольшого поселения, проверяя готовность посевов к уборке. Спокойствие и целеустремленность царили здесь. И отвлекать людей от их занятия было лишним, воина на коне и так заметили. И ему необходимо было только проявить терпение, и подождать, когда подойдут к нему сами. В противном случае никто не станет отвечать на вопросы наглого незнакомца и вообще вести беседу с ним.
- Что ищете, уважаемый? – обратился к Беде наконец перепачканный землей рабочий в небольшой, соломенной, шляпе. 
- Провианта и новостей. – не скрываясь ответил Винсент, направляя коня ближе к полосе колосящихся зерновых. - Желаю отловить пару зверей на землях вашего барона, так как оно? 
Новости о необычном море зверья в округе распространялись стремительно по торговым павильонам и за кружкой пива в соседние земли. И именно поэтому бессмертный «герой» направился сюда, не мешкая. Беда природы или запахло некромантской магией?
- Накормим без проблем и с собой дадим. – прищурившись произнес работник. - но вот за дела барона пусть сам он и говорит, а я не знаю.
- «Не получилось.» - подумал Беда, поджимая рот и соглашаясь кивком головы с правилами и предложением.  – «Бояться хозяина или уважают?»
- Только вот говорить с вами, уважаемый, он не станет об этом. Не до этого сегодня. – работник позволил себе посмеяться в ответ на удивленный взгляд воина.
- Берет в жены он сегодня новую избранницу, весь замок как пчелиный дом. – крестьянин зашагал по направлению к поселению, приглашая жестом Винсента следовать за ним. - Но ворота замка открыты для гостей.
- В таком случае не найдется ли у вас в поселении на продажу подарок по такому случаю? - Беда спешился, понимая, что такое нельзя упускать. С монетами воин расставался относительно легко, от их наличия не зависела его жизнь, ха!
Правда помирать от голода такая себе смерть высокой паршивости, приятель.
Ему было просто необходимо попасть в замок и задать вопросы хозяину земель или его приближенным. И тогда, возможно, некий блеск в глазах барона или его людей выдаст то, в чем так отчаянно нуждался Винсент.
Ведь в прошлый раз, как и в позапрошлый, здесь, в этих землях, все было чинно и мирно. И это на самом деле оказалось так. Винсент проверил настолько щепетильно, насколько мог проверить человек, которому было плевать на все опасности и трудности.

- «Ты слеп, был и есть сейчас.» - шепот старческого голоса или ветра между высоких колосьев?
- Какого пса. - воин резко и напряженно повернул голову в сторону виднеющегося на возвышенности замка и замер, как мертвый. По спине его моментально потек пот.
И не важно, что поднявшееся солнце било в глаза Беде, он смотрел на замок, напрягая свои глаза, покрытые ярко красными сосудами. 
В тот момент воин мог поклясться, что на стене замка он разглядел знакомый силуэт в одеждах цвета вороны.  И ноги Винсента подогнулись сами, но он не упал только из-за коня рядом.
Крестьянин впереди только обернулся.
- Споткнулся, ночь не спал. – соврал Беда, вновь направляя короткий взгляд на замок. Нет, ничего было не разглядеть, не человеческому глазу – было слишком далеко и солнце мешало. Так что это только что было, так близко и реально.
Неужели крыша потекла, приятель? 
Винсент вытер вспотевшее лицо ранее поврежденными пальцами, беря себя в руки. Он настигнет некроманта рано или поздно. Но возможно, таран вам в рот, и СЕГОДНЯ!

Беда остановил коня у ворот замка, заглядывая внутрь «муравейника». Пока воин поднимался к замку он обогнал припозднившихся торговцев, их переполненные телеги и не торопящихся никуда гостей. Некоторые провожали его внимательными и заинтересованными взглядами.
Винсент привел себя в порядок в поселении, накинул на плечи относительно чистый плащ Белого меча, почистил своего коня. В последний раз Беда откинул копыта в глуши, на привале – на проклятого ночью упало увесистое дерево - поэтому все вещи и конь остались в этот раз при нем, больше ничего не пострадало.
Но Винсента все еще могли не пустить и не принять на торжество, и «подорожная» грамота его фракции, как и слава меча, могли ровным счетом ни на что не повлиять. 
Но оставалась надежда на то, что Гильем де Энваль, несмотря на возраст, продолжил испытывать повышенный интерес к приключениям, мастерам меча и боям. И Винсент был «ярким» представителем всего этого.

- Барон оценит Ваше появление, Исполняющий. – произнес распорядитель без напускной сладости, провожая Беду к конюшням. – В прошлом году нанятый господином Белый меч прекрасно показал себя в очистке южных земель от надоевших всем налетчиков.
- С подарками сейчас вам помогут, уважаемый. – но это было проще сказать, чем сделать. Первый подарок состоял из завернутой в ткань копченой туши молодого оленя на крупе лошади, второй, более мелкий находился за пазухой.
Вокруг творился старательно налаживаемый беспорядок. Виночерпий не удержал свою ношу и несколько пыльных прибывших издалека темных бутылок упали на камень со звонким звуком, разливаясь «кровью» и стремясь между камнями дальше, как ручьи по весне.

- Проводите гостей, она не расшибется за это время! – неожиданно приказал распорядитель нервно служанкам черной кошки, под именем Саския, проходя-пролетая мимо них и направляясь по своим делам.
- Из нее все равно никакая хозяйка. – и правда, ждать милости от младшей де Энваль не приходилось. Быстрее подохнет вся псарня от кабанов и медведей, чем Саския снизойдет до происходящего, как и подобает своему имени и положению. Распорядитель ее гнева не боялся, он жил с ней рядом всю ее крохотную жизнь.
Как же не хватало нескольких десятков дополнительных пар рук!

Отредактировано Винсент де Крориум (07.09.2021 02:41)

- Незваный гость как в горле кость; с которой трудно справиться; незваный гость как в стуле гвоздь; что никому не нравится. – произнес негромко Винсент, неожиданно выплевывая сами складывающиеся в четверостишье слова, окруженный гостями разного калибра. 
Именно незваным гостем Беда и был. Несмотря на то, что старательно делал вид противоположный и заявился не с пустыми руками. Эта затея начинала нравиться ему все меньше, но пути назад для заурядного воина, растерявшего таинственное сияние с прошедшими годами, не было.
Битва будет идти пока есть кому поднять меч на поле боя. Но на сегодняшнем «поле боя» это стало бесполезным ровно в тот момент, когда неопознанный никем некромант вышел за ворота замка. И исчез, как мимолетное воспоминание, щелкнув своими костлявыми с желтоватыми ногтями пальцами.
Был ли причастен к исчезновению новоявленного «наставника» черный ворон или черная собака, пересекшие каждый по-своему навесной, но сейчас опущенный через классический ров мост – оставалось только догадываться или фантазировать.

Испытание для воина и черной «кошки» началось, кто выиграет и самое главное выживет ли. Некромантские штучки для неокрепших (почти четырнадцатилетних, ха) рук и знаний несли опасность в той же степени, что и для выбранной ими цели. Интересно, великий наставник и этот момент решил опустить в своих же интересах?
Приемный зал сейчас был богато украшен тканью и цветами. И гости наполняли его, как вино - чашу. Еще немного и они «польются» через край. Барона видно не было, как и его прекрасной и наполненной жизненными силами избранницы – видимо заканчивали последние приготовления. И сейчас залом правили съестное, напитки, развлечения и родственники господина.
Винсент крутил головой, перемещался по помещению и изучал. И волосы на его затылке шевелились от прямого, настойчивого взгляда, но источник найти глазами не получалось. – «покажись, подойди ближе.»
И как, приятель, ты представляешь свой разговор с господином замка в плену стольких гостей? Единственным и крайне нелепым выходом оставалось выкрасть «жениха», ха.
Настроение воина и его запал портились, как выловленный из пруда и оставленный на камне красно-белый карп под ярким, палящим солнцем.

— Вы кого-то потеряли, господин?
О, определенно. Беда потерял счет пройденным и преодоленным милям – об этом красноречиво заявлял его правый сапог.
- «…как вовремя, кусок говна.» - Винсент с высоты своего роста какое-то время напряженно рассматривал носок сапога, приоткрывшего «свою кожаную пасть» так невовремя. Потасовщик пошевелил пальцами ноги, наблюдая за большим, перманента натертым пальцем, как за червяком.
Вид был совершенно неаппетитный и что самое главное – не производящий нужного впечатления. Воин скривил рожу, понимая этот нюанс. Он приходил в ярость, когда вещи подводили, а вещей за его проклятые годы у него было не счесть, как своих и еще больше чужих!
И только тело Винсента было вечным, неизмененным, покрытым шрамами, но в прекрасном рабочем состоянии. Но толку-то... как кот наплакал.   
- Блядство. – выдохнул Потасовщик и направился через галдящих гостей в коридоры и помещения для прислуги в поисках новой пары за несколько монет. Предстать перед бароном он так не мог.
Прекрасную в своей юности, в превосходном для поминания платье и из-за своего статуса высокомерную персону Винсент просто не заметил и слов ее не расслышал. Голос черной «кошки» еще не набрал силы, возраста и той нотки, которая заставляла замолчать всех мужчин и внимать, как и она сама целиком.
Смотри, Саския де Энваль, сама-то в пруду не утопись, ха!

Отредактировано Винсент де Крориум (08.09.2021 02:38)

Громкая, торжественная музыка оглушила Потасовщика, давая понять, что он опоздал с поиском сапог. Но воин не остановился, не прекратил своего движения. И ох, как зря.
Недружелюбная, переполненная яркими отрицательными эмоциями и ненавистью воля поспешила нагнать свою цель, как гончая - зайца. Интересно, извлекая свою волю и направляя ее во внешний мир, не теряла ли юная некромантка каждый такой раз песчинку своего «я»? Ведь ничего не бывает задаром, детка.
Черная же воля полетела не как стрела, но как змея по воде. И принялась оставлять «круги» на этой самой воде мира. Незаметные и несущественные, но все-таки. В руках гостьи, оказавшейся на пути «воли», иссохли и скрутились обуглившейся бумагой несколько нежных и влажных лепестков белой розы. Вино, которое поднял гость в честь вошедшего барона и его искрящейся избранницы, неожиданно посерело и приобрело привкус земли и горечи. Резкая и игольчатая боль в груди пожилой гостьи заставила ее немедленно опуститься на мягкое кресло рядом и промокнуть кружевным платком вспотевшую шею, взятую в плен массивным ожерельем из темно-желтых камней.

Некромантская говенная неудача не только лишала Винсента головы и жизни, но и путала ноги. И как после такого найти в себе силы, и не повеситься на ближайшем суку? Бесконечное, непрерывное, размеренное повешивание. И только гора собственных тел внизу станет разлагаться и собираться безымянным, никому не интересным и не нужным курганом. Прекрасная и самое главное задаром стремянка, ха.

Беда чувствовал злость и душащее бессилие – истинный яд, отравляющий мысли и каждый прожитый день. А черная «кошка» была только поиспорченному рада подсыпать «крысиного яда» из своего арсенала на и так имеющуюся горку яда-пепла на голове воина. И все это по первому слову своего «наставника». Говорят, полезно задавать самой себе критические вопросы. Но не сейчас, это придет с годами и родится из пепла, как подпаленный феникс, ха.

- «Позорище.» - подумал сокрушенно Винсент в момент падения, пытаясь в последний момент подставить руки перед собой. Проклятый не ощутил толчка или воздействия магии, он и не искал в этом подвоха. Беда просто перестал пытаться объяснить каждую свою малую или большую оплошность. Правда, «оплошностью» это можно было назвать только в кругу светских и нежных дам, где матерные слова воспринимались как кошмарный грех.
В итоге проклятый упал на пол с сильным звуком ровно в тот момент, когда мелодия оборвалась. И после новая композиция взмыла к потолку помещения без остановки. Музыкантов было не спугнуть ни войной, ни бойней, ни потопом, они отрабатывали свои монеты с одержимой преданностью музыкальным инструментам. Возможно, за возможность ТАК играть они продали свои души.

- Нет ничего дурного, чтобы как следует угоститься вином в такой день! Можно даже и до потери равновесия, верно говорю?
- Верно, милорд. – взяв себя в руки ответил Беда, поднимаясь и «подставляя» плечо для похлопываний. На всполошившихся телохранителей проклятый не обратил никакого внимания, но мысленно и научено сосчитал и оценил. Он все-таки собирался выкрасть жениха, или говно план?
- Спешил к вам с новостями из Меча и военными байками, вот в горле и пересохло. Пришлось запивать. – Винсент произнес это веселым голосом, принимая правила игры в сложившейся ситуации. Воин не забыл выразить свое почтение как барону, так и его невесте, запоздалым, но спокойным поклоном.
Ничего, и не в таком провале и говне плавали, знаем.

Женщина в белом и золотом была наполнена светом и жизнью, она любила каждый день и радовалась восходящему солнцу – это было видно по ее распахнутому навстречу лицу. И на ее фоне юная баронесса наоборот становилась чернее, превращалась в сгусток тьмы и злости, и сочилась миазмами ненависти. Черную, приблудившуюся кошку за это стоило не наказывать, но пожалеть и научить любить эту жизнь во всех ее проявлениях. Но никто это не сделал и получилось то, что получилось.

- О, это прекрасно! – рассмеялся Гильом, оборачиваясь на свою невесту и давая ей понять одним взглядом, что все в порядке, – Например, закончим этими байками застолье или начнем завтрашний завтрак.
- Почту за честь. – неожиданно оживленно отозвался Винсент и еще раз поклонившись более непринужденно, чем в первый раз, отошел от пути следования барона и его невесты. И противный сапог, как довольная собака, весело разинул пасть. Слава богам, в молчании и без лая.
Но, смотри, приятель, берегись, до конца застолья еще слишком много вермени, можешь и не досидеть!

Беда поднял глаза от пола и неожиданно застыл, встречаясь с юной баронессой взглядами в толпе, как только пара молодоженов продолжила свое движение и перестала закрывать воину обзор. Не показалась ли она Потасовщику, не была ли мороком вся в черном на таком-то застолье? Зеленые глаза в обрамлении черных ресниц жалили, но не смертельно. И воин неожиданно подмигнул, словно знал ее секрет.
Призраков проклятый не боялся, это им нужно было бежать от него, ха. 

- Саския, милая! – неожиданно позвала невеста, но не барон, юную некромантку и взмахнула элегантно рукой в длинном расшитым золотом рукаве. И попадет же тебе от отца за такой наряд. В это же мгновение, как по волшебству, к черной, непослушной кошке направились ее служанки, стремительно приближаясь к девочке. Они все еще не оставляли надежды ее переодеть в более подобающий цвет, и сейчас крайне сильно переживали что их накажут за вид юной баронессы. Им и так доставалось по жизни.

Насмешка судьбы и поломанные жизни – вот к чему приведут потом твои мрачные, наполненные ядом действия сейчас, молодая баронесса. Имей ты возможность в будущем изменить свое прошлое, что бы ты изменила в нем или оставила все, как есть, м?

Отредактировано Винсент де Крориум (10.09.2021 21:21)

Заблуждение и самоуверенность берут нас в плен на потеху всему остальному миру. Раз доверившись этим порокам, мы теряем права голоса. Никто не услышит наших стенаний. И только и остается, что тащить без звука на себе возложенную пороками плату-ношу. В надежде на «освобождение и исцеление».

- «Нет, это не мираж. Но в таком случае…» - подумал Винсент, оценивая чувства, которые юная баронесса не стала скрывать на своем лице в момент их первой встречи взглядами.
- «… какая сколопендра жиганула ее на пути сюда?» - не каждый праздник желанный, не каждый гость ко времени. Потасовщик не обязан был нравиться черной кошке или отвечать каким-то стандартам вельмож, но и не мог запретить никому открыто показывать свое неудовольствие его рожей. Такой феномен назывался «чужое мнение». нет, не слышали?
- «Ничего, малышка, все пройдет, в конце концов.» - Беда негромко и невесело оскалился, ровно в тот момент, когда юное лицо, наполненное высокомерием, отвернулось от воина, проигрывая в гляделки.
Ну вот, начало конца концов положено. Разочарование и неприязнь моментально отступили с юного лица, замещаясь иными не менее интересными чувствами. Подумай о них, мисс, перед сном, авось и наткнешься в самой себе на открытие.

Прекрасная Маргарет! – и всё всегда зависит от точки зрения. И на сколопендру невеста-то похожа не была, но именно она нервировала наследницу баронского состояния. Винсент выпрямился и вытянул шею, прекрасно различая со своего места сто оттенков ненависти и язвительности. Вызов, который бросала черная кошка в лицо своей мачехи, было ни с чем не спутать – все ее изгибы тела и язык тела кричали об этом. И как не мечнику, чья жизнь – это движение тела, не рассмотреть происходящее.
И самое главное, понять можно было легко обе стороны. Но юной баронессе необходимо было все-таки первой принять правила этой жизни и мира, и повзрослеть. Бароны, виконты и короли были помешаны на сыновьях.
- «Щекотливая ситуация, ничего не скажешь.»

- И чего же мне еще желать? Разве что хорошего пира!
- «И целых сапогов.» - продолжил Винсент, понимая, что неловкая семейная ситуация исчерпана. И он направился из зала в поисках целых ботинок, ни разу не запутавшись в своих крепких ногах.
Брейк, «боксеры».

Интересно для чего матери юной некромантки нужно было такое кольцо с тайником и знала ли она о нем, когда надевала на пышные залы и праздники? Не украшение, но подлое оружие в женских руках.
Винсент никак не мог насладиться застольем в нужной мере, правда, пытался выглядеть наоборот. Воин осматривался и гонял мысли, разговаривал и выпытывал, он был здесь не просто так. И напиться было самым плохим решением, но глотка его чесалась. Наполнить желудок горячительными напитками и свалиться под стол без единой мысли или тяжести, о, да. И в этом Беда находил спасение раз за разом.
Но некромант, а вдруг.
Потасовщик громко рассмеялся в ответ на шутку его вынужденной по столу спутницы, перемалывая косточки перепелки с оглушающим звуком и вытирая жирные руки о столовое полотенце. Комплимент поварам.

По «приказу» юной некромантки розоватый «волшебный» порошок беспрепятственно и водопадом ворвался в вино проклятого, покрывая поверхность напитка на секунду. И после исчезая в глубине красной жидкости, как корабль в морской, страшной, наполненной гигантскими чудовищами глубине. Так какое же будущее можно было нагадать, посмотрев в эту винную гладь.
- Наверняка на вашем счету и чудовища есть! Ведь есть же? Не скромничайте, расскажите!
- В каждом из нас живет чудовище, миледи. – произнес Винсент негромко и вкрадчивым голосом. И привел в движение свои покалеченные военным делом пальцы, нагоняя небольшую, с крупным кольцом кисть и прижимая ее к своему плечу. Глаз конечно же на затылке у проклятого не было, он не видел приближение черной кошки, но почувствовал и среагировал не мозгом, но инстинктами.
И Беда не стал скрывать своего удивления, когда повернулся и сначала осмотрел зажатые не сильно пальцы, неуместное для тонких пальцев громоздкое кольцо и черный рукав. Но гадать воину не пришлось кого он споймал, в этом цвете появиться здесь осмелилась только одна нахалка.
- Вижу, что между нами сложилась какая-то недосказанность, миледи, но вы в последний момент передумали ее выяснять. –  произнес тише Беда, не желая кричать.
- Или пора белых приглашений на танцы? – но воин не спрашивал. Ему крайне сильно захотелось стереть с лица черной кошки высокомерие, или, если повезет, вывести ее на разговор. В порыве гнева и эмоций можно было многое сказать лишнего. Но могла ли юная наследница что-то знать. Возможно, она была также наблюдательна, как и язвительна. 
- Почту за большую честь. – и Потасовщик, не отпуская пойманных юных пальцев и не мешкая, поднялся со своего места, вытирая полотенцем во второй руке испачканный рот.
Бокал, наполненный смертельным мучительным ядом, остался стоять на столе, опасно поблескивая напитком. И нашептывая – «выпей меня, выпей».
Винсент приглашающе потянул юную баронессу за собой не далеко от стола, но и не в центр зала. И пусть пойдет этот гадкий шепоток над столом. Воин не делал ничего плохого, все остальное было домыслами. Более того не он подошел первый, так за что ему отвечать?
И барон навряд ли заметит происходящее, погруженный в свою блистательную, раскрасневшуюся жену, или навряд ли сочтет это неподобающим. Или может Саския решит закричать и начнет вырываться? Ну, падать ее репутации ведь еще есть куда.
О, еще не поздно утопиться в пруду, юная некромантка.

Отредактировано Винсент де Крориум (13.09.2021 23:34)

- Что... ты что делаешь?!
- Не больше того, что и ты. – ответил Винсент, растягивая губы, как обожравшийся мухомором бык. И зачем эти животные их только едят. Скорее всего в целях разнообразить свою тягучую, как травяная жвачка, жизнь.
- В какую же игру ты играешь, баронесса? – тише, почти по-отцовски, спросил Беда, не реагируя на бесполезный рывок кошки в своих пальцах. Несмотря на то, что последние были повреждены, они все равно держали крепко, как опущенный якорь – корабль.
Не вырывайся, юная некроманта. Разве не сама ты была виновата в происходящем сейчас безобразии. Беда всего лишь отреагировал и поймал преступницу за руку, а точнее – его инстинкты. Поэтому лучше всего терпи, коза, и не дури. И, возможно, однажды ты станешь атаманом.

- Пусти немедленно! А иначе...
- Немедленно… когда живешь так долго, знаешь ли, приобретает иное значение и оттенок. – Винсента это определенно забавляло, а еще он ровным счетом ничего не понимал. К чему такой повышенный интерес со стороны забияки и с какой стати она приблизилась настолько близко к его столу. Ей просто больше было нечем заняться, приятель, ха!
- «И я попался под ее зудящую, все дозволенную руку.»

Сколько конкретно лет было баронессе Потасовщик не знал, она одновременно была сущим ребенком и по-старчески неприятной каргой. И черный цвет только подсыпал пыль в глаза, искажая реальное количество лет.
Впрочем, раз она была на пиршестве, значит ее посчитали вполне взрослой для вина и сопутствующих развлечений. Или она ни у кого и не спрашивала такого разрешения – так тем более.
Винсенту начинало все больше казаться, что эта нахалка была сама себе на уме. И этому «потакал» ее отец, внимание которого было избирательным. И такие семьи бывают.
Пожалейте бедную юную баронессу, ну же, остановите этот безразличный террор!

- ...а иначе я закричу, и мой отец велит высечь тебя на конюшне! Кожу с тебя спустит!
- Велит, не сомневаюсь. Вместе с тобой. – произнес Беда спокойно, показывая всем своим видом, что боль – это последнее за что воин станет переживать.
- Ты, в отличии от меня, и так успела накосячить, баронесса. – он ее изводил.
- Вот всякие неприятные, «грызущие» заклинания будут куда хуже спущенной кожи, но такого мастера пыточных дел у вас нет... – Винсент внимательно посмотрел на свою «оппонентку» и неожиданно прекратил говорить, ожидая продолжения от нее. И самое важное – давая ей такую возможность в порыве эмоций.
Или есть у вас палач-некромант в сырых, темных подвалах, а?

- Я тебе не птичница, чтобы меня хватать!
- А я не истукан. – коротко ответил Потасовщик, не обращая внимание на гостей и пролетевшую с танцем соседку за столом. Не ради нее он был здесь. Поэтому женской уязвленной гордости и отказа в доступе в постель не боялся, Беда переживет. 
- Пьяный мужлан! Грязный нахал! Мерзавец!
- И таких, к сожалению, весь мир, баронесса. – как-то невесело ответил здоровый и живее всех живых Винсент.
О, проклятый был не против умереть от взгляда зеленых глаз. Но только окончательно и бесповоротно. Неудачи съедали его изнутри все больше. И как только с этим дальше справляться, кто подскажет.

Беда порывисто выдохнул, отвлекаясь и цепляясь за оставленные на потом мысли о некроманте, полезшие вновь на передовую. Настроение веселиться над молодой нахалкой резко пропало, он все-таки был здесь не за этим. Повеселился и хватит на этом, себя не обмануть поддельным весельем. Не это предполагает проклятая жизнь.
И именно поэтому воин поднял руку баронессы над ее головой и напоследок от души крутанул ее тело в черном вокруг ее оси. Вторую свою руку он предусмотрительно использовал для «разгона», прикоснувшись к туго затянутой пояснице и толкнув всего раз.
- Моя дочь и то лучше танцует. – неожиданно произнес Беда и отстранился, переставая держать наконец баронессу, как только ее тело перестало кружиться. И зачем тогда она к нему подходила-то, точно передумала что-то и теперь ей стало стыдно.
- …танцевала. – поправил себя нехорошо проклятый, коротко поклоняясь баронессе. «Немедленно», как того желала нахалка, наступило в понимании бессмертного. 
На сейчас Амелии, его старшей, было 56 лет. На данный момент ее жизнь была наполнена внуками и повседневными хлопотами, рядом с мужем торговцем металлом слишком далеко отсюда. И за спиной у нее была славная и сытая жизнь, но вся ее сознательная жизнь была прожита без отца-приключенца-неприятностей-на-жопу, а их ранние встречи были редкими и успели потускнеть в ее памяти. Его она считала погибшим больше трети века, как, впрочем, и ее в годах мать.
Им всем так было проще.
Приятель, останови этот поток губительных мыслей, пока в пруд не пошел топиться!
И Винсент направился к столу, молча и без шуток, меняясь на глазах.

Бродяга во всех смыслах подошел к своему месту за столом и порывисто взял наполненный ядовитым вином бокал. Беда не знал и не желал знать.
И он выпил. Несколькими жадными глотками, пытаясь запить всю горечь, проступившую во рту. Потасовщик себя никогда не простит за свою бессмертную жизнь.
Отравленный напиток пролился в желудок, как шелковая лента, запуская смертельные механизмы, так желанные не смыслящей ничего в реальной жизни баронессой.
Но механизмы не окончательные, а, сука, жаль.

Отредактировано Винсент де Крориум (14.09.2021 13:11)

И какого это юная некромантка лишать жизни человека. Разве за это можно начинать собой гордиться? И Винсент станет первым, но не последним, в неописуемо длинной цепочке жестокостей и смертей, которые будут принесены в этот мир тонкой рукой с крупным кольцом. Возможно, именно Беда должен был взять на себя ответственность за то, что приключиться с юной баронессой дальше в ее непростой, но порочной жизни.
Сраный старый некромант-притворник-манипулятор, подавись же ты наконец воздухом.

Проклятия и угрозы черной кошки остались висеть в воздухе зала липкой, натянутой паутиной, не причиняя вреда, но и не принося радости. Именно трудности, которые у баронессы не было возможности преодолеть, отравляли ее неокрепший рассудок. И этим воспользовался и еще не раз воспользуется на всю катушку старший некромант. И он станет взращивать ядовитый, но сделанный из тонкого непрочного стекла цветок в собственных целях, и жаль.

Некромант отравил воина и забрал его истинную, неподдельную радость жизни. И то же самое он сделает с баронессой. Но последняя, в точности, как и проклятый, поймет это слишком поздно. 
Ох, приятель, жаль, что ты не рассмотрел в нахалке «родственную душу» сейчас. Возможно, поступи иначе и поделись ты правдой с ней, ты мог спасти баронессу от кошмарного, но не такого далекого будущего. Но нет, не положено - ты перестал быть истинным рыцарем, сказав много лет назад «да» некроманту. Нельзя тебе, бродяга, больше никого спасать, не справишься.
И вон посмотри, за тебя страдают остальные, приятель. Барон был не рад поведению своенравной кошки и выбрал целью не тебя, а более слабого зачинщика. На гостя кричать было не положено, что остальные подумают о хозяине-то.
Винсент запоздало посмотрел на брошенную кошку с краем пустого бокала во рту, встречаясь с ней взглядами на секунду. Беда неопределенно пожал плечами, извиняясь ли.
Но извинения не были приняты – ее ноги понесли ее прочь, открывая воину миниатюрную спину в черном.

Вынужденная соседка по столу демонстративно отвернулась от Беды, когда он опустился вновь на свое место. И это было предсказуемо – женщины, что с них взять-то. Винсент вновь начал осматривать гостей и гонять мысли в голове, набивать пузо больше не тянуло. И как же поступить.
Время шло и желудок скручивало все больше. Началось все с несущественных спазмов и покалываний, но нарастало все больше. Беда коснулся своей взмокшей шеи, проверяя подскочивший пульс.
- «Нужно на воздух.» - горло жгло раскаленным металлом, свечи перед глазами потускнели, начиная гореть все больше красно-черным.
Винсент неловко поднялся из-за стола, заставляя приборы и тарелки на нем вздрогнуть. Но никто из гостей больше не обращал на него внимания, старательно продолжая делать вид, что его здесь нет. Все прекрасно видели их «перепалку» с юной баронессой и попасть в немилость к барону желанием не горели.
Беда направился прочь из зала, начиная сипеть. И малая освещенность коридора, в котором затаилась черная кошка, выглядела спасением для покрасневших, начавших наливаться в прямом смысле слова кровью глаз.

Потасовщик пошатываясь прошел мимо юной некромантки, спрятанной в тенях. Из носа неожиданно закапала кровь и рот наполнился так хорошо знакомым вкусом железа.
- Вот блядство. – выругался нечленораздельно Беда, ощущая как опух его язык. Воин прислонился к стене недалеко от спрятавшейся юной баронессы. Его потрясывало, как в карете на неровной брусчатке.

Реальность кинулась в пляс, заставляя проклятого сжаться напополам и изрыгая страшные наполненные жгучей болью звуки.
Его кожа начала стремительно менять цвет, сначала она посерела, а после позеленела. И крупные язвы, как цветы с рассветом, принялись открываться на коже и сочиться гноем. Воин стиснул зубы с характерным, громким звуком.

- «Меня отравили, сука.» - последнее, что подумал осознанно Винсент перед тем, как упасть на пол.
И упал воин не телом, но гнилостно зеленой жижей, как кисель, поднимая фонтан слизи во все стороны. И в том числе попадая на юную некромантку.
Отрава оказалась знатной, и самое главное – не оставляющей следов. Прекрасно!
Жидкость еще секунду при падении держала форму тела, но после потекла в разные стороны, минуя оставленные в целости пожитки Беды и его недавно приобретенные поношенные, но крепкие сапоги.
И только белая ткань плаща с вышитым мечом на нем, послужившая воину под стать ситуации саваном, вмиг перестала быть белой, впитывая в себя местами жижу. Никакого благородства, ни в жизни и ни в смерти.
Ну как, отравительница, месть принесла тебе наслаждение или облегчение? Беда мог бы дать ответ за некромантку, но подох, ха.

Отредактировано Винсент де Крориум (17.09.2021 19:05)