- Второй, а что такое армия? - Третий сидел на земле, чуть хмурясь, и наблюдал за Четвертым. Ему едва исполнилось 4 года. Так весело - Четвертый в четыре года. И все-таки скучно - он был совсем глупым, еще не очень хорошо разговаривал и все время тянулся к братьям, не давая им ни минуты покоя.
Десятилетный Третий же все время донимал вопросами самого старшего из трех братьев - пятнадцатилетнего Второго, которого от той самой армии отделяли остатки сезона - в Разгаре он покинет дом.
- Это место, где меня научат сражаться на мече, сидеть верхом и убивать людей. На благо Ольдемара и на благо наших женщин.
- Папа тебя и тут учит сражаться на мече, сидеть верхом и благовствовать женщинам, - составлять глаголы из существительных у Третьего получилось еще так себе.
- Пошли лягушек лопать... - Четвертому наконец наскучило рвать траву и пачкать руки зеленым цветом. Он хотел искупаться в крови.
- Да, но папа не учит меня убивать людей. А без этого не бывает армии.
- Какой стрем, - заключил Третий. И как раз вовремя - скажи он это чуть раньше, то Второй точно дал бы ему подзатыльник. Но он не мог - ведь при женщинах им точно не стоило драться.

Энн была первой красавицей. У нее были густые каштановые волосы, собранные в толстые косы, и очень волосистые брови. А еще широкие бедра и толстые ноги. Это ценилось в деревне - вы же не подумали, что она с такими параметрами была первой красавицей-аристократкой?
Кое-что с аристократками ее объединяло:
- Энн, ты опять опоздала! - возмущенно воскликнул Второй. Он больше всех раздражался от ее опозданий, особенно в последнее время - будто бы боялся чего-то не успет. Третий не понимал, в чем дело, но Энн все понимала. И все равно насупилась от обиды.
- В отличие от тебя, мне нужно много работать, а не просто праздно гулять с какими-то там мальчишками! О, четвертый, Винси, привет! - Мальчишка забыл о своем желании лопать лягушек... На несколько минут. Он потянулся руками к ее платью и пальцам, и, кажется, единственный из трех парней был рад ее видеть. Она, расчувствовавшись, даже взяла его на руки - так ловко, будто бы он совсем ничего не весил.
"Будущая мать. Ей же как Второму, скоро 15 будет..."
- Я сегодня собирала цветы и нашла отличное место! Так что пойдем.
- Мы будем лопать лягушек?
- Посмотрим, милый.

Четверка устремилась в ближайший лес. Никому не пришло в голову отговаривать Энн. К тому же, у них был для нее сюрприз. И она шла в примерно правильном направлении. Третий, как дурак, лыбился, глядя в спину девчонки. Второй дал ему локтем в бок и грозно зашипел.
- У тебя лицо как у тупого голубя!

Солнце не просто светило ярко. Оно палило, как ненормальное. Но в тени деревьев это можно было даже стерпеть. А деревьев тут было много - чем дальше они двигались, тем гуще становились кроны. Легкий ветер покачивал верхушки и щекотал щеки, но не слишком помогал, в отличие от ручья, который встретился по пути.
- Лягушек лопать!
Четвертый спрыгнул с чужих рук. Ну, как спрыгнул, он поизворачивался, словно уж, чтобы слезть, и у Энн не было другого выбора, как его отпустить. Затем ребенок поковылял в сторону ручейка и уселся на корточки, внимательно высматривая в траве лягушек. Обычно ему ловили братья, но сейчас он решил попробовать самостоятельно. Все трое знали, что надолго ребенка не хватит и им снова придется искать лягушек всем вместе, чтобы Четвертый не орал на весь лес.
Энн села на корточки рядом с ним. Четвертый цвел от счастья.

Второй уселся на ближайший камень и недвусмысленно похлопал по нему для Третьего. Тот, кивнул, испарился где-то в кустах, пошуршав листочками.
- Вы что, придумали какую-то игру?
Энн обернулась, вопросительно поглядев на, как она думала, двоих братьев, а не одного подозрительно шаркающего ножкой.
- Да. Тебе понравится, я уверен. Так что за место ты нашла?
- Это поле. Оно все усыпано цветами!
- Мы прошляемся там до самого вечера? А Четвертый?
- Я буду лопать лягушек! - гордо заявил мальчишка. А затем прыгнул в ручей, видимо, охотясь на добычу. И тут же заревел - на дне ручья были сплошь камни.
Энн сорвалась с места и вытянула его из воды - кажется, ребенок уже успел нахлебаться. Даже Второй не остался в стороне - сжав губы поплотнее, он щедро стукнул Четвертого по заднице - чтобы тот больше не творил таких глупостей. Мальчишке не оставалось ничего, кроме как перестать плакать, чтобы брат не выкинул еще что-нибудь подобное.

- Ребята, сюда! - Голос третьего раздался где-то вдали, совсем за зарослями и, кажется, на выходе из пролеска. Энн, Второй и Четвертый потопали по непривычной дороге. Точнее, она была непривычной для Энн и Четвертого, но Второй шел вполне уверенно. И вышел - к полю, усыпанному цветами.
- Ой, - только и сказала Энн. Она хотела привести их именно к этому полю. Но не одни цветы ее удивили.

Третий стоял с гордой улыбкой возле целого стола, усыпанного яствами. Вместе с братом из местных опавших стволов они сделали стол и две лавочки, и две недели стаскивали сюда еду, чтобы организовать вот такой вот ужин для Энн. Почти что прощальный. Тут были пирожные, печенье, мясо и даже сегодняшнее пюре из картофеля и тушеная капуста.
- Да вы дураки! - Воскликнула Энн, но явно не со зла - в деревне пусть и было, чем перекусить, но сладостей почти не видели. А их тут было так много, что можно было наесться им всем и унести еще столько же с собой. Кажется, на то и был расчет.
- Энн, это тебе, - Второй обнял ее одной рукой. А затем они сделали самую мерзкую вещь на земле - обсосали друг другу губы.
- Фу. Ешьте уже, - вся романтичность момента улетучилась после того, что они сделали. Энн покраснела. Второй совершенно нет. Четвертый не заметил. Он видел только одно:
- Лягушка! - на столе было одно пирожное в форме лягушки - кривая и косая, явно не приготовленная слугами, но лягушка. Четвертый уселся на лавочку и принялся есть ее руками. Он не стал утруждать себя поиском вилки и ножа. Лягушка вообще не терпит отлагательств.

Энн была рада. Ну, кажется. Она только больше смущалась, но не могла устоять от возможности перекусить сладостями из замка. К вечеру они одолели почти половину стола, а вторую половину Второй собирал в мешок - чтобы Энн угостила свою немаленькую семью. Кажется, у нее было 8 братьев или сестер.
- Тропинка ведет нас в лесную глубь, где солнце не светит, а птицы не поют. Там медведицы спят, и лисички спят, и только лань белая ждет ребят...
Третий мычал в такт песни, пока Четвертый ворочался в траве.
Он тоже получил свой поцелуй - в лоб. Последний поцелуй ольдемарской женщины. Последняя встреча с Энн в этом сезоне. Последний раз, когда они были вчетвером.