Форпост ордена Белого Меча.
— Валлион? — солдат у ворот окинул девушку, сидевшую верхом на лошади и почти полностью скрытую плащом явно с чужого плеча, оценивающим взглядом. Прикинул что-то в уме и, видимо не сочтя ее опасной, а может решил, что это личное, усмехнулся в густые усы. — Сегодня в увольнительной, не могу знать где он.
Арила поджала губы и ударила лошадь пятками в бока, разворачиваясь. Служивый не удостоился даже ответа, слишком взбудоражена она была для расшаркиваний. А тот в свою очередь проводил ее легким смешком и подкрутил усы. Молодежь!
Идей, где искать брата почти не было, Арила рассчитывала найти его в форпосте, наплевав на приличия и нарушение устава, который наверняка имел прописанные на подобные случаи пунктики. Оставалось только одно место – таверна, куда он отвел ее в ночь трагедии. Хорошо, если брат один, а если нет… совесть угодливо молчала на этот счет, похоже не собираясь беспокоить Арилу.
Путь от форпоста до города занял больше часа. Хоть Валлион и спешила, но в седле держалась не так уверенно, да и ездить верхом приходилось нечасто. За время поездки туда и обратно в город успела отбить себе, кажется, все, но как могла игнорировала неприятные ощущения. Уже ближе к цели Арила окончательно потеряла терпение и пронеслась по улочкам, распугивая прохожих. С лошади слезала уже аккуратнее, помня о том, как однажды нога соскользнула и запуталась в стреме. Привязала лошадку недалеко от входа и проверила накинутый на голову шарф. Тяжелый плащ, подогнанный под ее рост, скрывал фигуру и лицо, но Арила для большей надежности прикрыла волосы и нижнюю часть лица, что частично меняло и голос.
Сегодня в зале было более людно, чем в первый ее визит. Человек в плаще не вызвал большого интереса, но несколько голов поднялись и проводили ее любопытствующим взглядом. Арила остановилась у стойки и постучала по столешнице, привлекая к себе внимание. Глубокий капюшон скрывал не только от взгляда окружающих, но и Ариле мешал, сужая обзор.
— Что угодно? — поинтересовался грубый голос. В поле ее зрения попали крепкие руки в перчатках. Судя по голосу за стойкой был тот же человек, что и прошлый раз.
— Конрад Валлион здесь? Номер комнаты? — на стол легли две тяжелые монеты, придерживаемые Арилой – намек, что они вернутся в кошель, если она не получит нужной информации.
— Ну нет, дамочка, я таким не занимаюсь, — к двум монетам добавилась еще одна, было слышно в каком замешательстве находился Байренидор.
— Подумай и ответь еще раз.
— Он мне голову оторвет, я на такое не подписывался, — страх перед Конрадом был сильнее желания заполучить деньги.
— Он сам решит за что тебе оторвать голову, но гарантирую, что ей недолго оставаться на плечах, если он здесь, а я не попаду к нему, — Арила с самого начала говорила приглушенным низким голосом, а здесь наконец прорезались злость и сталь, она чеканила слова, как гвозди в крышку гроба забивала. Манера разговора позаимствованная у мужчин, которой она сейчас подражала.
Немного поборовшись с собой, разрываясь между желанием взять легких денег и необходимостью сдать приятеля-клиента, он наконец сдался.
— Второй этаж, дальняя комната, вторая по правой стороне от окна, — решительный настрой пробил слабую оборону трактирщика и Арила убрала руку с монет, направляясь к крутой лестнице, ведущей наверх. — Только это… он не один, — этих слов она уже не слышала. Орк хмыкнул. — Ну, значит будет сюрпризом.
Нужная дверь отыскалась быстро. Не сдерживаясь, Арила забарабанила по ней так, чтобы у находящихся внутри не оставалось сомнений в намерениях незваного гостя непременно добиться ответа.
Послышались голоса, шорох и, наконец, шаги. Дверь открылась, являя взору недовольного и взъерошенного Конрада Валлиона. Этот взгляд испугал бы кого угодно, даже Арилу, будь у нее другое настроение, но только не сейчас.
— У меня проблемы, — приподняла край капюшона так, чтобы брат мог увидеть ее глаза.
— Котик, кто там? Закрой дверь и иди сюда, — донесся из глубин комнаты женский расслабленный голос.
— Я подожду, — Арила отошла в сторону, ближе к окну, давая находящейся внутри девушке время собраться и уйти.
— Денег не возвращаю! — мурлыкающий голос тут же приобрел деловые нотки, было слышно, как быстро она собирается. — Может еще увидимся.
Незнакомка вышла в коридор и Арила не удержалась, взглянула на нее украдкой. Ей еще не приходилось видеть Конрада с женщиной. Какие его привлекали? Эта была чуть выше самой Арилы, сбита куда плотнее и с копной слегка вьющихся волос цвета спелой пшеницы. Отчего-то закралось злорадное чувство удовлетворения, будто спугнула конкурентку. Совсем как в детстве, когда наступала девчонкам на юбки или роняла на их платья куски торта, проливала и… в общем и целом мешала личной жизни брата.
«И чего я ждала?» — уличные девки не часто отличались изяществом, рожденные в стесненных условиях и вынужденные тяжело трудиться – даже такие, как эта.
Теперь, когда помех не было, она ворвалась в комнату, рывком захлопнув за собой дверь. Скинула капюшон и спустила с лица шарф. Заметалась по комнате, точно ужаленная. Наконец, достала из внутреннего кармана плаща сложенные бумаги и бросила на разобранную кровать, глядя в их сторону с нескрываемым страхом и презрением, как на змею, обнаруженную под подушкой.
— Посмотри, ты только посмотри на это, — торопливо и гневно заговорила Валлион. — Кто-то знает… кто-то все видел. Это ужасно, я допустила ошибку, не надо было…
Замолчала, опять принявшись ходить из стороны в сторону, а затем резко остановилась у окна. Увидела, как по улице прошла та сама девушка. Арила отступила вглубь комнаты, заметив, что та высматривает окна. Поспешила задернуть шторку и только после этого сбросила шарф с белых волос.
Среди бумаг было несколько записок, оставленных на обрывках. Содержание их примерно одинаково: я все знаю, я все видел, ваш поступок непростителен, об этом узнают все. Кроме этого, свернутые трубочкой, там лежали плакаты с ее выступлений, как недавних, так и тех, с момента которых прошел не один сезон. На всех изображениях лицо Арилы было обезображено – порезано, где-то выцарапаны, а где-то выжжены глаза, расписано угрозами и, местами, фантазиями на ее счет. Отвратительными, пугающими. Буквы неровные, корявые, точно писали не ведущей рукой или нарочно криво, чтобы не вышло опознать почерк. Это длилось почти три декады. Арила и раньше получала малоприятные посылки, но сейчас терпению ее пришел конец. В конце-концов, теперь это выглядело пугающе, а на фоне недавних событий… выдержка у Валлион была уже не та. Записки оказались последней каплей, к тому же, некоторые из них она получала в закрытом виде с гонцом, какие-то просто под дверью, а пару особенно мерзких штук в своем доме.
— Они знают, мне конец, — она схватилась за голову, имея в виду Левиафан, членом которого был почивший супруг.

Арила не сразу поняла, что сейчас происходит. Слишком занята была собственными переживаниями и тем, что заставило ее выскочить на улицу и отправиться на поиски брата. Сейчас он был тем единственным, кто способен защитить ее от свалившихся на голову проблем, кому она доверяла. Единственным и в стельку пьяным.
Остановившись, словно врезалась в невидимую стену, Валлион с удивлением взглянула на Конрада и наконец опустила руки. Паника захлестнула с другого берега, Арила чувствовала, как холодная волна поднимается к лопаткам, готовая задушить. Конрад, единственный, к кому она могла обратиться за помощью и защитой, пьян. Арила живо вообразила себе попытки удержать его от падения на лестнице, затем с лошади, а потом по пути в особняк… негромко застонав от бессилия, она опустилась на стул и закрыла лицо руками. На плечи тяжелым воротником опустилась усталость. Этот рывок длинною в несколько часов, которые потребовались на поиски брата, сожрал все силы.
— Ты пьян, — взгляд бледно-красных глаз скользнул по крутому боку бутылки из темного стекла. Арила облокотилась о стол и принюхалась. Пахло еще гаже чем то, что принес Конрад в их первый визит сюда. — Ты пьян, а у меня проблемы, которые надо решать с трезвой головой.
Подперев голову кулаком, Валлион зажмурилась и гладкий лоб прорезали морщины. Что было бы, не найди она брата? Что, если бы его вообще не было?
— И, наверное, нужно привыкнуть решать их самой… если бы я могла, — содержимое бутылки пахло отвратительно, а на вкус оказалось еще хуже, чем представлялось. Едкая жидкость обожгла язык и прокатилась по пищеводу, оставляя после себя желание сплюнуть только что проглоченное. — Ну и дрянь же ты пьешь, — сморщила носик и заткнула горлышко пробкой, а затем, не удержавшись, раскашлялась. — Мерзость.
Конрад уже закончил с водными процедурами и не сказать, чтобы они сильно помогли делу. Все такой же растрепанный и помятый, разве что теперь еще и мокрый – вода стекала с волос на голые плечи и один этот вид заставил Арилу поежиться. Буран закончился, но снег еще не сошел и на улице было холодно.
— Оденься, что ли, смотреть на тебя зябко, — бледные щеки слегка обожгло румянцем и Арила перевела взгляд, глядя себе под ноги. Адреналин, заставивший ее галопом пронестись по улицам Солгарда, схлынул, оставив после себя чувство опустошенности.
— Долго ли… а-а-а, — вобрав воздух в легкие, она откинулась на спинку стула и опустила плечи, согнув спину колесом. Не хотелось думать о том, что заставило выскочить на улицу, сесть на лошадь и отправиться к форпосту за городом. — Не знаю, на самом деле. Если подумать, — Арила мазнула взглядом по листам на кровати, — может и долго. Это… мне иногда приходит нечто подобное или… — согнулась, уперев локти в коленки и подставив под голову ладони, — люди, не пойму, то ли это поклонники, только странные, то ли просто ненормальные. Помнишь, я говорила тебе об обратной стороне медали? — взглянула на брата снизу вверх и вздохнула. — Одна – блестящая, золотая, другая – темная и жуткая. Так вот, эти люди – жуткие. И «подарки» от них ничуть не лучше. Обычно я не обращаю на это внимания, но сейчас…
Прикрыв глаза, Арила нахмурилась и покачала головой.
— Сейчас это стало попадать в мой дом. Не просто письмо на пороге или брошенный в окно камень, эти записки я находила в своих вещах, Конрад. И не только их… — один из плакатов нашла приколотым к одежде, тот самый, исписанный не похабщиной, какую можно услышать от человека недалекого ума, а действительно пугающими фантазиями. — Я выкинула часть из них, но потом их стало появляться все больше и чаще. Это все, — указала на кровать, — только за сегодня, может быть, что-то осталось с прошлых дней. И… не только это.
Ее всю передернуло от отвращения, когда мысленно она обратилась к этому моменту. В горле мгновенно пересохло и Арила опять потянулась к бутылке, чувствуя, как к горлу подкатывает чувство тошноты.
— Одну из записок я получила вместе с коробкой. Ее передал курьер и служанка оставила ее на моем столе, — лицо девушки скривилось, совсем не хотелось говорить об этом. — Меня бы стошнило, было б чем, — пальцы соскальзывали с пробки и Арила, злясь, никак не могла подцепить ее, чтобы вытащить. Перед глазами опять стояла тошнотворная картина с содержимым посылки. — Клочья земли, кровь, — коробка оказалась из тех, чьи стенки падали, едва снимешь крышку, — личинки и… кажется это было сердце, — она вновь увидела, как бурая, смешанная с землей, жидкость кашей растекается по столу, а личинки падают на пол. — Сейчас стошнит.
Торопливо отставив бутылку в сторону, Арила бросилась за ширму и раскашлялась над умывальником. Пустой желудок сжался в спазме, но выдал только плевок желчи и лютую горечь во рту.
— Это… я получала коробку с пауками, — гадость! Еще не первом году своей жизни в Солгарде, как же она визжала, когда эти твари разбежались. — Или там… порезанные цветы или кукол, похожих на меня, похабные письма в гримерке, но это еще не заходило так далеко. Сначала эти записки попадались мне на глаза после репетиций, — на прошлой декаде она почувствовала, что может попробовать вернуться к работе, — но ни требований, ни указаний и я не обращала внимания, как и всегда. Потом их доставляли вместе с корреспонденцией, а затем я начала находить их в доме.
Похоже, что в этом был замешан кто-то из слуг, но кто? Да и узнай она кто, как бы это помогло? Кто бы ее защитил? Кому можно верить?

Набрав в ладони холодной воды, Арила прополоскала рот и мокрыми пальцами провела по лицу. Желудок ныл и ворочался подобно ежу в чужой норе. Воспоминания о сегодняшнем утре не из простых, настолько мерзких вещей она еще не видела, зато ясно разглядела в том намек на убитого и похороненного в безымянной могиле мужа.
— Надеюсь хоть сердце не его, — закашлявшись в очередном приступе, Арила вышла из-за ширмы. — Я слышала какой-то шум…
В комнате будто бы ничего не изменилось, кроме Конрада, сидевшего на кровати чуть в стороне от всех тех паршивых листочков. От одного взгляда на них Арилу передергивало от отвращения к содержимому, их отправителю и, от части, самой себе. Она все еще плохо спала ночами, лежала подолгу в кровати, прислушиваясь к происходящему вокруг. Боялась и вместе с тем хотела услышать шаги, чтобы можно было наконец проснуться и забыть все случившееся как дурной сон. Однако, однажды и в самом деле услышав что-то, Арила не только не пошла проверить, но сильнее вжалась в кровать и накрылась одеялом с головой, совсем как в детстве, когда пряталась от придуманных нянькой страшилок. Она и сейчас пряталась – в накинутом на плечи плащом, точно он мог защитить от любых невзгод.
— Волшебница? — она вопросительно подняла брови, а затем невольно поправила волосы, в которых пряталась маленькая хрустальная капелька, позволяющая ей творить магию. — Ноль в сравнении с тем, кто имеет право носить подобное звание, но тебе помочь могу. Последствия, правда, не понравятся нам обоим.
Магия жизни была ее вечной палочкой-выручалочкой, средством, к которому Арила прибегала по любому поводу. Благодаря ей на руках и горле не осталось и следа от многочисленных царапин, оставленных самой себе в наказание за преступные намерения.
Пройдясь по комнате, Валлион расстегнула и сбросила на стул тяжелый плащ. Даже в трауре Арила не изменяла себе, да и не желала привлекать к этому лишнее внимание, однако к белым и красным цветам добавилось немного черного – шарф, каким она прикрыла лицо, перчатки, кое-что, недоступное постороннему взгляду, небольшое черное жабо, украшенное брошью в виде бражника. По мнению Арилы цвет траура прибавлял ей несколько лет, невыгодно подчеркивая излишнюю бледность лица и белые волосы.
Перчатки бросила на столе, рядом с бутылкой отвратительного «вина».
— Пожалеешь, что так напился, — Арила встала напротив брата, который даже сидя едва ли сильно уступал ей в росте. — А я пожалею, что помогла тебе протрезветь, — эта магия в качестве источника использовала не только маленький артефакт, запрятанный в волосах, но и жизненную силу самого мага. Для кого-то опытнее и сильнее Арилы это, возможно, ничего и не стоило.
Пальцы еще хранили холод воды, когда Валлион приложила их к вискам Конрада. Некоторое время она настраивалась и ладони замерцали тусклым золотым светом, проникающим вглубь чужого тела. Руки сместились ко лбу и затылку, пропуская поток живительной силы, очищающей сознание и изгоняющей яд из тела. Во рту возникла знакомая горечь и Арила сморщилась, но не убрала рук. Напротив, она приложила больше усилий, стимулируя детоксикацию, ускоряя ее естественный процесс в несколько раз. И если Арилу начало мутить и перед глазами запрыгали темные пятна, то Конраду наверняка потребуется ведро и таз холодной воды.
Она едва успела упасть на кровать рядом с ним, когда брат подскочил и скрылся за дверью уборной. Ее и саму немного тошнило, но недостаточно, чтобы побороться за право первой припасть к ведру.
— Конрад?! — в дверь с гоготом постучали. — Так упился, что с бабой не справился? — раздался смех. Арила приподнялась на локтях, высматривая засов на двери. Заперто, но она все равно встала и подошла ближе. — Чего крадешься? Выходи давай, Грэм тоже не справился, гы-гы-гы, выпьете вместе.
Речь была торопливой, но вместе с тем с пьяной ленцой, в которой Арила чувствовала фальшь. В дверь постучали еще и так, что у Арилы сердце замерло:
— Я все знаю, тебе не уйти, — зло прошипели в щель у петель, где и стояла Валлион. От неожиданности и испуга сердце бешено заколотилось и подскочило к горлу. Еще мгновение она ощущала чужое присутствие за дверью, а затем все стихло, будто визитер не ушел, а просто растворился в воздухе.
— Конрад? Ты слышал? — Арила обернулась, шепотом позвав брата.

Отредактировано Арила Валлион (26.05.2021 15:45)

Арила застыла у дверного проема, не в силах пошевелиться. За мгновение до того, как Конрад вернулся в комнату, ей показалось, что в щелке между дверью и косяком она увидела что-то… движение или, быть может, встретилась взглядом с тем, кто стоял в коридоре.
— Не слышал? — ошарашенная, Арила будто примерзла к полу. Холодный липкий страх скользкой змеей прополз вдоль позвоночника и замер у основания черепа. Только сейчас она поняла, что за ней следили, все это время. Как долго? Одна ли она ехала в форт и возвращалась в город?
— Там, я думала… думала это к тебе… — Конрад уже уводил ее подальше от двери, закрывая собой. Растерянно глядя на брата, Арила не сразу обратила внимание на его изможденный вид – серую кожу, залегшие под глазами тени, потускневшие глаза, ему бы сейчас лечь, да так, чтобы очнуться уже завтра, а вместо этого придется разгребать ее проблемы. Снова.
Как неприятно чувствовать себя беспомощной и вечно должной, словно родительское проклятие «у тебя ничего не выйдет» нашло ее. Одна эта мысль отравляла разум, делала до странного неприятным нахождение рядом с Конрадом, хотелось разорвать дистанцию, отойти на шаг назад, научиться держаться на ногах без посторонней помощи, вместо того, чтобы тянуть в свое болото.
«Кого я обманываю?» — почти обреченная мысль, то сомнение, какое в нее годами вкладывали родители. Смирись и просто делай, как скажут другие, будь удобной.
— Я слышала труса, — неожиданно разозлилась Валлион, поняв, что сама позволяет загнать себя в угол. Вырвалась из рук брата и в несколько шагов вернулась к двери. Распахнула ее, едва не ударив о стенку, и выглянула в коридор. Никого, разумеется. Преследователь исчез, но далеко ли ушел? Может занял соседнюю комнату? Или прячется на крышах, в тенях, притворяется клиентом таверны, прохожим, кем угодно, ведь никто не знает, кого искать. — Так не… что это?
Взгляд упал к ногам – у порога комнаты россыпью лежало несколько скрученных трубочкой клочков бумаги. Арила наклонилась, поднимая и разворачивая один из них: «я все знаю», затем другой «тебе никто не поможет», третий «ты за все ответишь»… В панике, смешавшейся с раздражением, она перебирала их все и содержимое было примерно одинаковым.
— Кто-то знает, что я здесь, — она обернулась к брату. — Думала, что это твои дружки, звали тебя по имени, но… — она развела руками, с зажатыми в пальцах записками, — затем прозвучало то, что адресовано явно мне. За мной следили, все это время.
Она уже не сможет чувствовать себя в безопасности, зная, что ни один шаг не остался без внимания. И чем дольше об этом Валлион думала, тем сильнее казалось, что из ловушки, в какую она угодила, не выбраться.
Заскрипели ступеньки крутой лестницы. Услышав это, Арила молча сгребла все бумажки за порог комнаты и спряталась за дверью. Запах перегара вошел на этаж раньше, чем сам его владелец. Нетвердой походкой пьянчужка дошел до соседней комнаты и принялся царапть ее ключом.
— А ты пр-редставляешь, что я, ик! видел на прош-шлой декаде? Или… две декады? Ик! — говоривший с трудом шевелил языком, но очень старался. — М-моего др-руга зар-резали, прям у порога его дома, — спутница деланно охнула. — Уж-жасное зрелище, вся ик! требух-ха оказалась на мостовой. С тех пор пью, никак забыть не могу – глаза стеклянные, как у тухлой р-рыбы, — девушка зацокала языком и промурлыкала нечто утешительное, прежде чем хлопнула дверь комнаты.
— Что теперь делать? — шепотом спросила Арила, глядя на Конрада. Она уже видела, в какой ад могла превратиться ее жизнь, если оставить эту проблему нерешенной. Пока у нее хватает духа хотя бы на злость, но как надолго ее хватит? И то… ее ли это заслуга? Смелая, пока Конрад рядом, не может же он всю жизнь посвятить защите непутевой сестрицы, нажившей себе приятности?
В соседней комнате возились и шумели, ненадолго все затихло, а затем спинка кровати начала постукивать о межкомнатную перегородку. Очевидно, что надолго тут задерживаться не стоило.

Отредактировано Арила Валлион (29.05.2021 19:55)

Не самое подходящее для обид время, но грубый и резкий оклик был подобен удару ножа в спину. Вновь оказавшись за закрытой дверью, Арила недовольно смотрела на Конрада. Она даже не понимала, чем заслужила это, а он не потрудился объяснить. С детства у нее осталось множество обид, часть из которых основой легла в ее характер – не такой простой, как казалось на первый взгляд. И он, точно зная, чего делать бы сейчас не стоило, замер рядом. Арила по напряженному выражению лица видела, как тому хотелось высказаться или сделать что-то, что могло лишь все усложнить.
Несколько мгновений держалось напряжение, пока наконец Конрад не попросил показать клочки бумаги. Пришлось глубоко вдохнуть и выдохнуть, отпуская рвавшееся наружу, но не высказанное недовольство. Арила вложила в протянутую ладонь одну из записок и недовольно поморщилась, слыша как к стуку за стенкой прибавились еще и стоны – такие фальшивые, что даже пьяный мог бы догадаться. Местным девкам далеко до тех, что крутились в высших кругах, те были вышколены, обучены в том числе и актерскому мастерству, какое и не снилось некоторым актерам с большой сцены. Тем страннее было представлять Конрада с одной из этих. Настолько пьян? Или неразборчив? Мимолетный интерес на другую тему сгладил встопорщенные иголки, хороня пустое недовольство, а вот Конрад, напротив, весь ощетинился, оценив содержимое записки.
Его стремление убраться отсюда совпало с желанием Арилы оказаться как можно дальше от места, где она более не чувствовала себя в безопасности. Не теряя времени, она последовала примеру брата, накинув на голову шарф, а следом плащ, в глубоком капюшоне которого привычно спрятала лицо. Перчатки натягивала на ходу, едва успев до того, как Конрад сцапал ее за руку, да так крепко, что и не вырваться.
— Ты мне пальцы переломаешь, — прошипела Арила и хватка чуть ослабла, но явно недостаточно, чтобы позволить той внезапно оказаться на свободе. Что это? Месть за то, что она «ослушалась», уже раз оттолкнув, или страх потерять ее?
Арила едва поспевала за широкими шагами брата, там где он делал один, ей требовалось не меньше двух, чтобы держаться рядом. На лестнице это показалось особенно критичным, вынужденная свободной рукой придерживать край капюшона, она даже не могла схватиться за перила, ощутив, как нога опускается мимо ступеньки.
— Осторожнее, — попросила шепотом, устояв лишь чудом.
В зале людей стало заметно меньше, но те, с кем Конрад начинал пить, еще остались. Поняв, что к ним они и направляются, Арила натянула на нижнюю часть лица шарф и опустила голову. Не страшно быть замеченной в компании брата, но страшно – в подобном месте и при странных обстоятельствах. Никто бы и слова не сказал, встреться брат с сестрой, скажем, в «Лунном свете», где собираются богатые люди Солгарда, но не тут. Им на встречу встал один из мужчин и Конрад похлопал того тяжелой рукой по плечу, усаживая обратно.
— А кто это с тобой? — и все же любопытство не удалось унять, Арила ощутила рядом с собой смрад перегара и скорее чувствовала, чем увидела, как к краю плаща тянутся чужие руки. Возмущено фыркнув, Валлион отодвинулась подальше, а Конрад и рад был дернуть ее за собой следом, точно не живой человек с ним, а кукла. — Познакомь с подружкой! — вслед за фразой раздался пьяный смех и стражники вернулись к своему предыдущему занятию – продолжили надираться до потери пульса и памяти.
— Выход же в другой стороне, — возразила Арила, поняв, что Конрад тянет ее вглубь зала. Она даже приподняла немного капюшон, чтобы убедиться – они идут в другую сторону, но почти сразу поняла причину. Неуютно поежилась, услышав каким голосом тот окликнул хозяина таверны. У него и в самом деле будут проблемы из-за нее? Стало даже немного неловко, к тому же, Арила почти физически ощущала как на нее смотрит трактирщик. Похоже, вздумай она заявиться сюда еще раз и помощи больше не дождется, даже за большие деньги.
Спрятавшись за спиной брата, Валлион попыталась пошевелить пальцами, прикидывая, сумеет ли вытащить руку из перчатки. Происходящее переходило границы дозволенного, чтобы там себе не думал братец, но она не тряпичная кукла чтоб так ее таскать за собой.
— После? — пробасил орк, опасливо косясь на Конрада и зло на Арилу. Девчонка притащила на хвосте неприятности, как знал, что не стоило связываться. Как бы и монеты ее не оказались заряжены неудачей, придется поскорее скинуть их из кармана другим дурачкам. — Да не было никого, — между густыми бровями залегла тяжелая складка, — кроме парня со шлюхой. Были еще посетители, но никто наверх не просился.
Повисла тишина, в которой были слышно как стучат в зале кружки, а в камине трещит огонь, просивший еще дров. Орк думал, вот ему заняться больше нечем, как запоминать всякого прохожего.
— А может и был кто, не знаю, упал большой заказ и вообще не до того было, — он ткнул пальцем в сторону зала, указывая на столик, где остались дружки Конрада. — Там столько народу крутилось, за всеми и не уследишь, — тут он свистнул, подзывая из зала пышную даму в переднике. — Иди сюда, спросить кой чего надо.
— Чего тебе, Биба? — не слишком то вежливо и почти столько же басовито поинтересовалась пышная помощница. В руках она держала несколько пустых кружек и пару деревянных подносов.
— Поднимался наверх еще кто?
— А мне почем знать? — пожала плечами, поудобнее перехватывая свою ношу. На Арилу поглядывала с любопытством, на Конрада – с опасением. В другой раз не упустила бы возможности пошутить на тему «как на счет уединиться?», но сейчас решила благоразумно помалкивать. — Хотя, был один тип, — протянула она, получше разглядев плащ, в котором пряталась Валлион. — Пришел почти следом за этой, вертелся в зале недолго, а потом вышел с девкой, что от тебя, — кокетливо хихикнула, — убежала так быстро. Расстроенная была, страсть. А тот вроде не возвращался, не знаю, не до того мне было.

Происходящее Ариле совсем не нравилось. В этом углу, где они все собрались, атмосфера накалялась с каждым словом и колким взглядом. Хотелось попросить Конрада остановиться, уйти отсюда, не привлекая внимания, но было уже поздно. Набрав обороты, он и не думал прекращать. Арила же ощущала как зреет его недовольство, слышала в напряженном голосе и чувствовала, как сжимаются на ее ладони сильные пальцы. Когда же он сделал шаг к разносчице, Валлион хотела одернуть, остановить, испугавшись, что Конрад просто ударит девушку. В жестком голосе прозвучало что-то такое, отчего в груди у Арилы похолодело. Вспомнилось, каким страшным взглядом он встретил ее у порога снятой комнаты. Она привыкла видеть его совсем другим и потому поведение брата пугало, словно сдернула ткань с закрытой кем-то жуткой картины.
— Конрад… — пискнула Арила и замолчала, ощутив, как по телу холодом расползается новая волна страха. Хорошо, что лицо было закрыто капюшоном, иначе все бы увидели как широко раскрылись бледно-красные глаза и побледнело лицо, теряя остатки красок.
Они знали, кто стоит перед ними, прячась в чужой плащ? У страха глаза велики и воображение Арилы уже рисовала ужасные картины, вроде выпуска утренней газеты, на первую полосу которой попала свежая сплетня, как плевок на белое одеяние знаменитой певицы.
Не самое подходящее время, чтобы впадать в уныние и поддаваться страхам. Пришлось одернуть себя, понадеявшись, что это видение будущего не сбудется.
Закончилось все также быстро, как началось. Несколько резких, несущих угрозу, слов и Конрад развернулся, потащив Арилу за собой к выходу. Она не сопротивлялась, понимая, что это бесполезно – он даже не заметит, если сестра упрется пятками в половицы.
Хлопнула дверь, отрезая их от гомона оставшихся в зале людей, стука кружек о столешницы и скопившихся в тепле «ароматов» потных и пьяных тел. Холодный ветер обрадовался новым попутчикам, забрался под плащ, задрал, надувая, капюшон, едва не сорвав его с головы Арилы. Возможно это наконец отрезвило Конрада, потому как тот разжал пальцы, выпуская ладонь сестры.
Ощущения оказались такими, будто она из капкана вырвалась. Сердито отдернув руку, Арила прижала ее к груди. На Конрада смотрела со смешанными чувствами, среди которых были осуждение, недовольство и даже страх, а он, точно прочитав ее чувства, вдруг заговорил неуверенно и сбито. Будто не он, а кто-то другой минуту назад угрожал хозяину таверны и разносчице. Арила же все еще слышала его низкий тяжелый голос: «ты точно уверена?..», от которого по спине пробежали мурашки. Не хотелось, чтобы и с ней он заговорил подобным образом.
— Ты напугал меня, Конрад, — поджав губы, наконец выдавила из себя Арила. Горло словно сжали в тисках и пришлось несколько раз глубоко вдохнуть, чтобы избавиться от неприятного ощущения.
— И сделал мне больно, — кажется, даже не заметив того. Никому другому подобное поведение не сошло бы с рук.
Она несколько раз сжала пальцы в кулак. Неприятное покалывание усилилось, как напоминание о том насколько Арила хрупкая и слабая в сравнении с ним.
Между ними повисла тишина, которую разбавлял только вой ветра, заплутавшего в тесных переулках между домами. Казалось, что он хотел сказать что-то еще, а Арила ждала, когда наконец это случится. Да и сама не могла подобрать слов, все они казались неуместными и лишними.
— Будь аккуратнее, — наконец нашлась она, поддевая Конрада под руку. Они слишком долго были в разлуке, ему придется заново учиться и вспоминать, как с ней обращаться. Нежнее, чем со случайными девками. Посоветовать ли обратиться в бордель поприличнее? Девочки могли научить многому и за пределами постели.
— Подожди, моя лошадь, — Арила не забыла об оставленной у входа лошадке. У привязи той уже не было, так что пришлось заглянуть в пристройку, где обычно оставляли животных.
Отвязав лошадь, Валлион оставила на полке рядом серебряную монетку и вышла на улицу.
— Да кто угодно мог, — призналась она. — У меня нет тайного туннеля, чтобы выйти где-то в другом районе города. И… признаться, это последнее, о чем я думала в тот момент. Знаешь, как-то не до того, когда посылка извергает из себя кровавую кашу, а к сменному платью приколот обезображенный плакат с твоим лицом.
Помолчала немного, поглаживая по морде разомлевшую после короткого сна лошадь.
— Что теперь делать? — Арила обернулась к брату, чье лицо оказалось сложно разглядеть в сумраке. — Я не знаю с чего начать, руки опускаются, как представлю, что это может быть кто угодно из слуг. Возможно были свидетели случившемуся той ночью. А если это и правда они?
При этих словах у нее мелко задрожали руки. Кошмары не перестали мучить ее и Арила спасалась только сонным зельем, способным устроить ей крепкий сон без сновидений. Сейчас это казалось ошибкой, ведь в доме завелась змея.