«Боль нереальна и нематериальна, она только в твоей голове, и только ты способен контролировать силу этого потока внутри себя.» – говорил Винсенту наставник в школе мечей, пытаясь привить ученикам не только силу терпения, но и обычную простую стойкость.
И это было правдой, но только от части.
Болит нога – сильнее приложись второй, и первая моментально перестанет болеть. Правда, только на время, после пульсировать начнут все разом.
Но иногда, в момент смертельной опасности, эти «безболезненные» мгновения могли стать решающими.
К превеликому облегчению, отрезать ножом себе ногу или вспарывать живот Беде сейчас не пришлось, воина попустило вместе с иллюзией.

- Это еще что такое..?
Виновники кривой и косой, болезненной до крошева зубов постановки, сучье говно.
- Не мямли!
Винсент вздрогнул, наконец приходя в себя, словно это он до сих пор выл, корчился и мямлил, как грудной ребенок.
- Мы — хозяева леса!
- …хуязева! – выругался воин, сплевывая на траву и вставая в полный рост, сердито отпуская «отрезанную» руку, которая в заботе оставшихся пальцев не нуждалась. Винсент, не отрывая взгляда от мерзких мелких пакостников, коротко коснулся руки бывшей баронессы, которая придерживала его за плечо все это время, тем самым показывая, что он в норме.
Человеческий жест, приятельница, в самых его человеческих проявлениях и бессмертный его заметил.
- И мы...
- Развлекаетесь?
- Развлекаться вдвоем подло, всем вместе – вот это совершенно иное! – произнес Беда шипением и оскалился без тени насмешки, сжимая и разжимая пальцы «отрезанной» руки на рукоятке ножа. 
- Он вовсе не хочет, чтобы его нашли.
Все-таки спор был за бессмертным, и это могло принести радость и упоение, но не сейчас. Выигрыш должен был созреть и настояться, как вино, когда все чертовы крысы переловлены и зеленая «в колпаке» плесень уничтожена.
- Я вот думаю, что мне очень пригодились бы их крохотные глазки и маленькие ручки... все остальное мне не нужно.
- Мне не жалко, только пускай повопят еще! – взрыкнул Винсент не менее кровожадно, совершая шаг к камню и белкам-иллюзионистам.
Рыжая «фея» взвизгнула, расправляя свои прозрачные, поблескивающие в свете луны, крылья, и вспорхнула на несколько своих ростков. В маленьких пальцах-веточках заплясали искры, а рот широко раскрылся, как у коричневой, болотной жабы.
Но магия застряла в горле существа, когда Винсент прыгнул вперед, перекатываясь через голову и сжимая свои свободные от ножа пальцы вокруг «крысы» в колпаке.
- Больно-больно! – завопила взятая в плен «фея», не способная ничем пошевелить.
- Показывай путь к цветку! – с брызгами слюны выкрикнул воин второму зависшему в воздухе проказнику, направляя на него острие ножа.
- Иначе мокрого места от твоего приятеля не оставлю! – Беда потряс кулаком, и торчащая голова, как игрушечная, заколотилась о сжатый указательный палец. Колпак слетел на землю, как ненастоящий.
- Ха, вот будет радость! – совершенно не радостно вскрикнул пискляво рыжий, выпучив свои черные жучьи глаза и начав кидать взгляды то на бывшую баронессу, то на воина, то на своего попавшего в передрягу братца.
- Я-то буду помилее, подобрее, и посговорчивее. – прошипел воин, резко кивая в сторону бывшей баронессы. И напоказ «публике» протянул чародейке сжатый с пойманным засранцем кулак, голова которого все еще кружилась от тряски, словно желая сию же минуту передать пленника ей, как только свободная «фея» решит заартачится на подольше.
Развлечений желалось, суки. Так и мы тоже в это умеем!

Отредактировано Винсент де Крориум (24.01.2022 03:03)

Такое происходило, что и напиваться до посинения было не нужно. Кому рассказать – никто не поверит, ха!
- О да, отдай его мне. Уж я с ним развлекусь...
Винсент блеснул темными глазами, приходя в восторг от того, что бывшая баронесса решила поддержать его спектакль и выступить в роли злой колдуньи, которой, впрочем, по мнению обывателя и являлась. Звериный, опасный оскал воина вздрогнул, но не исчез, вовремя скрывая насмешку. 
- Крутить банты из кишок – вот это ты умеешь! – выкрикнул совсем невесело для летающих белок Беда, разжимая показательно мизинец в зажатом кулаке над протянутыми пальцами чародейки-тени.

- Ладно! Стой! Не надо!..
Винсент скривил рот, словно раздосадованный таким поспешным согласием. Прятаться за кровожадными купчихами и волколаками – смелости было хоть жопой жуй, но, когда во весь рост вставала реальность – весь пыл улетучивался быстрее испарений спирта.
Впрочем, винить «фей» в этом было нельзя. Настолько крохотными те были, что противостоять врагам иначе просто не могли.
Шарлатанство, уловки, иллюзии – вот удел слабых мира сего.

- Не надо... мы покажем...
- Цыц, кончай поддакивать, пока она тебе твой жабий рот не зашила ВОТ ТАКОЙ иглой! – просипел Беда, пододвигая кулак с пленником близко к лицу. «Фея» без колпака резко закрыл свой большой рот, надув щеки и не решаясь выпустить так нужный для жизни воздух.
- Идите за мной, топтуны уродливые...
Винсент не сильно, но поучительно пнул носком сапога рыжую «белку».
- Где твои манеры по отношению к даме, жук?
- пиявки вас зад… кхе, прошу следовать за мной, о наипрекраснейшая, наиужаснейшая из всех! – рыжий в воздухе, но с кислой миной, совершил низкий поклон и направился в чащу. Крылья издавали тихий шуршащий, можно было сказать умиротворяющий звук.

- Заведут ведь хрен знает куда.
- Значит построим здесь дом и станем жить поживать ты, я и эти чудесные малыши. – вновь оскалился Винсент больше на показ, поворачивая голову к черной волшебнице и следуя за невольным проводником. Выбора-то у бродяги и кошки не оставалось иного, сворачивать эту лавочку абсурда было поздно.
- Не заведем...

- Сами попросили! Вот!
Шли они недолго, правильный путь сам кидался им под ноги. И правда, малыши-прыгуны были если не здешними хозяевами, то на хорошем счету у природы вокруг.
- Вот это больше похоже на папоротник, чем у твоей купчихи. – съязвил Винсент, отмахиваясь от рыжей «феи» и осторожно ступая на пятачок.
Цветок казался волшебным, но от него не исходило никакой силы, ни темных посылов. Он просто был и все тут, являя свое безразличие и законы природы, которым следовал.

- Ты его хотел? Бери...
Винсент тоже оторвал залипший взгляд на цветке, рассматривая лицо чародейки. И неожиданно растянул рот, как кот у миски с молоком.
- Хватит с меня волшебства на сегодня. – произнес легко Беда и неожиданно взялся свободной рукой за пальцы волшебницы, потянув к себе и цветку.
- Все что мог дать этот цветок, он нам сегодня дал.
Примирение и какую-никакую, но надежду.
И Винсент прихватив бывшую баронессу, все еще сжатой в кулак рукой под подмышку, полетел на цветок, высоко поднимая ноги и словно танцуя так, как «танцевали» у костров разгоряченные крестьяне.
Первый зеленый, высокий лист папоротника подмялся под сапогом воина. И за спиной чародейки из кулака воина послышался писклявый крик пленника. Поводом для вопля послужило то ли святотатство, то ли резкое кружение – кто разберет.
Если и развлекаться, то развлекаться до победной, приятели.

Отредактировано Винсент де Крориум (24.01.2022 16:22)

Наверняка, у рыжего и колпака таких промахов не бывало ни разу за всю их театральную деятельность. И теперь им максимум могли доверить работы по раскраске пузиков мотыльков и сверчков на всю их оставшуюся, комедийно-кошмарную жизнь.
Или чем там еще наиболее скучным и паскудным занимались те «феи», которые провинились по полной.
Равновесие и гармония – вот что не хотелось сейчас трогать и нарушать бессмертному. И пусть цветок останется не удел, сохраняя свои тайны и свою силу на следующий год и возможно на последующие.

- Красивый какой.
- «И спокойный, как тела спящих в кровати перед рассветом.» - подумал Винсент, скашивая глаза на черную волшебницу. Бывшая баронесса все еще не была потеряна, и свет под бледной кожей сейчас мерцал сильнее.
Не испил ты, старый песий некромант, всю свою воспитанницу, не смог, не преуспел. Интересно, было ли что-то человеческое в самом некроманте и мог ли он также любоваться красотой и проявлениями жизни. Возможно, по-своему извращенно, но да.
Все мы, приятели, были рождены людьми и только нам было выбирать кем помереть.
Сейчас бессмертный был рад затеянному волшебницей спору. Воин мог привнести посредством него в жизнь чародейки тот цвет, который она отвергала или считала себя слишком грязной для него. О, этот цвет определенно точно подойдет под ее все еще тлеющее, не угасшее, несмотря на все попытки бывшей баронессы, «свечение».
Ведь борьба с самим собой, в том числе себе в неосознанный вред – была самой трудной из всех возможных.

- Я не отпущу, перебирай ногами смелее! – выкрикнул Винсент на крики черной волшебницы, отплясывая по пяточку. Еще одна ветка папоротника с сочным звуком подломилась под их ногами под писклявые визги «фей».
Побеспокоенные сверчки кинулись врассыпную, создавая над бродягой и кошкой свое собственное небо в желто-зеленых звездах. Ими всеми на этой полянке двигал природный порыв, не позволяя оценить как хорошую, так и плохую сторону происходящего.
Но была ли плохая сторона во всем этом, возможно и нет. Ведь отвергнутый дар в своем роде тоже являлся даром.

- Отпусти!
- Матерью прошу, отпусти его, голову оторвешь! – выкрикнул рыжий, застыв в воздухе и пальцами растягивая от бессилия хорошо тянущуюся кожу на собственном лице. Его взлохмаченные волосы взвились спиралью к небу.
- Наступишь!.. сейчас на цветок!
- Думаешь…что надо пощадить… его? – выдохнул все еще кислым воздухом Винсент порывисто и посмеиваясь, широко показывая оставшиеся не выбитые зубы. И пошел с невольно повалившейся на его руки чародейкой на второй круг вокруг цветка еще ближе. 
Вот это был настоящий танец, который шел изнутри, передавался в неуемном порыве конечностям, и насрать было на всякие там танцевальные па, элегантные взмахи руками и выверенные движения.
Маши конечностями, как в последний раз, позволь выйти всему, что скопилось внутри, наружу, хей-хоп!

- Ты свое отработал! – выкрикнул Беда, разжимая вспотевшие пальцы и выпуская колпака без колпака на свободу. Винсенту и так было чем занять свои пальцы, и это был не иллюзионист.
При резком развороте истерзанная юбка чародейки пришлась ровно по рыжей застывшей в воздухе над землей «белке», сваливая существо в траву с тонким писком проигрыша и истерии.
Но вовремя освобожденный пленник потянул братца повыше, не позволяя затеряться в земле и попасть под сапоги танцующим высоким, «уродливым» великанам.
- Это просто безумие, брат! – вскрикнул рыжий.
- Я не хочу красить пуза светлячкам! – взмолился высоко второй.
- Главное не катать заячье говно по пуще! – всыпал по затылку «главный» иллюзионист.
- Но цветок!
- Вырастит новый, э, берегись... – пришлось уворачиваться в воздухе от взметнувшихся, распустившихся черных волос волшебницы. 
- …а мы с тобой одни такие! – причитал все рыжий, вцепившись в брата, как и он в него.

- Ох... придурок же ты!
- Это тебе жизнь послала… в наказание… или назидание! – загоготал Винсент нестройно, сплевывая залетевший в рот черный локон и цветную пыльцу, посыпавшуюся на них из цветка.
Минута растянулась, кажется, на несколько часов, настолько мокрыми они стали от пота и настолько отзывались пляшущие ноги. Но свет ночного светила принялся медленно сужаться, теряя свой таинственный, серебряный блеск.
И возможно, чудо было совершенно в ином. И цветок все-таки, не сорванный и не истоптанный, исполнил свое предназначение.

- Ну вот... отцвел... не успели...
Винсент порывисто втягивал в себя воздух, остановившись и слыша неистово бьющиеся барабаны, исходившие изнутри каждого из них. И на цветок он глянул всего раз, подумаешь отцвел. Никто и не собирался его срывать, по крайней мере сам воин.
- Будь я немного больше пьян… - вырвалось сипло из пересохшей глотки Беды, которого немного пошатывало. Потемневшие глаза воина, более не освещаемые светом луны, скользили по чертам черной волшебницы, останавливаясь на порозовевших щеках, налитых кровью губах, остром подбородке.
Винсент сильнее прижал к себе руку некромантки и плечи с грудной клеткой его напряглись, он сильнее пошатнулся в сторону чародейки.
- Пошли прочь, кощуны кощунственные! – выкрикнули разом «феи», наконец пришедшие в себя, и направили свои руки-ветки на них в мерцании.
Резкий порыв ветра налетел на кошку и бродягу, по какой-то причине которого застали врасплох и вырвали из собственных мыслей и созревшего порыва.
После последовал не сильный, но ощутимый толчок и чащоба закрутилась вокруг них.
Еще одно мгновение и нарушителей правил выкинуло за пределы леса прямо на землю, задами вниз, словно те только сели на кровати.  Не слишком больно, но скорее неприятно и бьюще по гордости.
И вот вам, приятели, костры, осел, маленькая тележка и тишина, прерываемая пьяными вялотекущими разговорами у кого осталось сил и стойкости, и снами тех, кого кинули как есть, пока не проспятся.

Отредактировано Винсент де Крориум (24.01.2022 23:28)

Век живи – век учись, но Винсент с непринужденной пустотой в голове наступал на те грабли, которые он четко видел перед собой. И причиной тому были порывы его я, крутящие, жгучие и всегда острые, как наконечник копья.
Иногда проще для своего разума было сделать, чем не сделать, отступить, и после начать забивать себе голову всеми этими вечными вопросами о том, к чему же это могло привести в итоге.
Ведь нетерпения бессмертному было не занимать, и исправить это не смогли все вместе взятые прожитые сверх нормы года, обычно отведенные для человека с его родом деятельности и тяги к геройству.

Беда было запнулся о то понимание, которое неожиданно встретил в зеленых, как трава, глазах чародейки. Но спокойствие, плескавшееся в них, и ее застывшее тело рядом не заставляли отпрянуть, наоборот нашептывали и манили сильнее.
Неужели ты открытая книга, приятель, для черной волшебницы.
Но отступить в этот момент было просто невозможно, затылок жгло от скручивающего порыва, как и все внутри от вдыхаемого воздуха.
Что ты пожелала тогда, приятельница, отправляя в путь кусочек золота в воду фонтана?
- Но ты не так уж и пьян...
- «…и это пугает меня больше всего.» - но своего приближения воин не остановил и не вздрогнул, не способный ни моргнуть, ни выдохнуть.
Так в чем же было дело, в каких мыслях искать причину этого бессмысленного, колющего, скручивающего внутренности порыва. На кого повесить вину в этом опасном приближении, раз не на пойло.
Нужно ли тебе это, Ския? Ты ведь пожалеешь об этом.
Возможно, время для пожалеть никогда не настанет, возможно, Винсент подохнет раньше, чем осознает все это.
Воспользуйся же возможностью, приятель, и тебе не придется жалеть о несделанном.
Но ветер переменился, гася порыв, как огонь, и оставляя то волшебство и тот пик жизни, тот подходящий момент и возможность на чащобной прогалине.

- Вот паршивцы!
Винсент молча пошарил взглядом по округе, повернулся в сторону чащобы, почесал рассеяно шею, вернул взгляд из-под опущенных век на волшебницу, взявшуюся моментально и безрезультативно приводить в порядок волосы. И наконец выпустил воздух, прикрывая глаза. И просто, сипло рассмеялся во всю глотку. Расставался ли воин так с определенной напряженностью или просто прощался с вспорхнувшей прочь возможностью, которая знал бессмертный может вернуться без зазываний и писем, как черепица с крыши на прохожего.
Поживем, посмотрим, приятель.
- И не говори… - через разинутый в гоготе рот произнес Винсент.

- О!.. Бедовый... ну и че, и где обещанное? Проспорил, значит...
- Она настолько прекрасно пахла, что я не удержался и съел ее сам. – произнес воин, поднимая в приветствии руку по направлении к «товарищу» и скользя по чародейке каким-то странным, притупленным взглядом.
- И чего такой... за цветочками... ходили?
- Чего мы только не нашли… - выдохнул Винсент беззаботно после ворчания некромантки. И поднялся на ноги, незаметно избавляясь от ножки из пропитавшегося жиром кармана.
И чего она ворчит, а, приятель. О, женщин умом не понять, ей богу. Но Беда надеялся, что это все из-за, может быть, укола разочарования?
Возможно.
Возможно, это было приятным.
-…но с цветком может тебе повезет. – произнес воин пьяному, заправляя рубашку в штаны.
- Не, мы никуда не пошли. Ты слишком долго шел, поэтому мы решили, что ты проспорил и… ик. - товарищ с усами и в соломенной шляпе широким жестом указал на три выпитые до капли бутылки, которые видимо и были предметом спора.
- Не обессудь.
- Не стану. – заверил Винсент, отмахиваясь и все еще ощущая во рту кисло-горький привкус пойла. - …увидимся как-нибудь еще.
- Ты знаешь где нас искать, ик. – и пьяный вытянулся на траве, закрывая шляпой морду.

- Где же конь? - бессмертный осмотрелся в поисках своего скакуна, пытаясь вспомнить отвязал ли он от привязи у кабака лошадь, когда они с подпитой компанией направились пешком сюда, и пошел ли конь следом. Или вплавленные в мышцы рыцаря инстинкты пошли по одному известному месту, или конь решил плюнуть на всадника, не повинуясь выучке.
Сегодня можно было ожидать всего чего угодно, такое сегодня было время – время открытий.
- Там еще одна карета, ждет высоких гостей, поедешь? – спросил Беда, вставая напротив чародейки и кивая в сторону сказанного. Он внимательно, изучающе посмотрел в принявшее свой обычный вид и цвет лицо бывшей баронессы, в поисках ответов ли на собственные вопросы – кто скажет.
Ночное небесное светило перевалило через половину неба, наказывая всем завершать праздник и возвращаться ко сну, пока еще луна могла ими одарить своих любимых детей.

Отредактировано Винсент де Крориум (26.01.2022 02:44)